Ракетный корабль «Галилей»

— Что вы имеете в виду?

Каргрейвз пожал плечами.

— Почему бы вам не полететь со мной на Луну?

3. КОЛУМБ С ОСКУДЕВШЕЙ РУКОЙ

В помещении клуба воцарилась тишина, такая осязаемая, что ее можно было нарезать на куски и наделать бутербродов. Росс первым обрел дар речи.

— Вы это серьезно говорите? — сдавленным голосом произнес он.

— Отчего же нет? — спокойно отвечал доктор. — Я не шучу. Предлагаю вам совершить путешествие на Луну. Я хочу полететь туда с вами. Арт, — добавил он, — закрой рот, не то челюсть отвалится.

Племянник судорожно сглотнул, пошевелил губами, словно хотел что-то сказать, и снова разинул рот.

— Но послушайте, — И слова потоком хлынули из него. — Дядя Дон, если вы возьмете нас собой… я хочу сказать, как мы сможем… а если сможем, что мы будем использовать в качестве… Каким образом вы предлагаете…

— Спокойно, спокойно! — возразил Каргрейвз. — Помолчите минутку, и я все объясню. А после вы обмозгуете и решите, стоит ли вам связываться со мной.

Моррис хлопнул ладонью по стоявшему рядом лабораторному столу.

— Мне все равно, на чем вы собираетесь лететь — хоть на метле! Я с вами.

— И я, — добавил Росс, облизывая губы.

Арт негодующе посмотрел на товарищей.

— А я что, отказывался? Я только спросил. Черт возьми! Я тоже с вами, вы же знаете.

Молодой ученый слегка поклонился, не вставая с места.

— Джентльмены, я благодарен вам за доверие, но будем считать, что никаких обязательств на себя вы еще не брали.

— Ну и что…

— Тише, — попросил доктор. — Раскрою вам свои карты, а уж потом мы обсудим дело. Вы, ребята, когда-нибудь давали клятву?

— Было дело. Мы принимали скаутскую присягу.

— А мне однажды пришлось свидетельствовать в суде.

— Отлично. Вы должны дать слово, что без моего согласия не станете никому рассказывать о том, что я вам сейчас сообщу, независимо от того, выгорит у нас дело или нет. Конечно, вы не обязаны молчать дольше, чем вам позволит совесть. Разумеется, вы можете нарушить обещание в том случае, если у вас появятся моральные или правовые основания, но до тех пор вы будете хранить тайну. Полагаюсь на вашу честь. Ну как, согласны?

— Да, сэр!

— Конечно!

— Еще бы!

— Ну что ж, — произнес Каргрейвз, откидываясь на спину, — это просто формальность, чтобы убедить вас в необходимости держать рот на замке. Зачем это нужно, поймете позже. А теперь о деле: я всю жизнь мечтал дожить до того дня, когда человечество покорит космос и начнет осваивать другие миры. И я хотел принять участие в этом деле. Думаю, вы понимаете меня, — он обвел рукой книжные полки. — Эти мысли мне внушили те самые книги, которые читаете и вы. К тому же вы в достаточной степени безрассудны, чтобы разделить мои чувства. Все, что я видел здесь и вчера в лаборатории Арта, свидетельствует о том, что вам мало мечтать и читать книги. Вы хотите что-то сделать. Верно я понимаю?

— Конечно! — воскликнули все в один голос.

Каргрейвз кивнул.

— В ваши годы я мыслил точно так же. Первый диплом я получил, как инженер-механик, считая, что ракеты — это только механика и ничего другого мне не потребуется. Получив диплом, я поработал инженером, пока не накопил денег, чтобы вновь пойти учиться. Я понял — Господи, да разве я один? — что без атомной энергии нечего и думать о создании звездолетов, и получил докторскую степень по ядерной физике. Затем были война и Манхэттенский проект[4]. Наступила атомная эра, и многие люди считали, что космические перелеты начнутся едва ли не завтра. Они заблуждались. Никто не знал способа обуздать атом и заставить его двигать ракету. Известно ли вам, почему?

— Э-э… думаю, да, — нерешительно произнес Росс.

— Поделись догадками.

— Для ракеты нужна масса, умноженная на скорость, очень приличная масса, отбрасываемая струей, и очень большая скорость. Но при ядерной реакции массы освобождается очень мало, а энергия практически целиком уходит в излучение, которое беспорядочно рассеивается и не образует направленной струи. Но…

— Так, так, и что же?

— И все-таки должен быть способ использовать эту силу. Уж больно много энергии содержится в такой мизерной массе.

— Именно об этом я и думал, — с улыбкой сказал Каргрейвз. — Мы построили атомные станции, дающие больше энергии, чем гидростанция Боулдер. Мы создали атомные бомбы, по сравнению с которыми те две, которые были использованы во время войны, не более чем пиротехнические шутихи. Взрыв — и энергия разбрасывается во все стороны. Запрячь ее в ракету невозможно. Помимо этой существуют и другие сложности. Вы знаете, что на атомных электростанциях имеется мощная защита, ограждающая персонал от смертоносных лучей. А это означает огромный вес. Для ракеты же вес — это все. За каждую сотню фунтов мертвого веса мы расплачиваемся горючим. Представьте себе, что защитная оболочка весит всего лишь тонну. Сколько горючего придется израсходовать, а, Росс?

Росс поскреб в затылке.

— Это зависит от используемого топлива, от устройства ракеты… от того, какие задачи ей придется решать.