Ракетный полет из Каменного Брода в Санкт-Петербург и обратно, или романтическое путешествие барона фон Мюнхгаузена на берега реки Лугань (СИ)

Это была цитата из той же книги, которую сейчас держала в руках императрица Екатерина. Извлечение из текста коварный Зубов, видимо, позаботился подготовить заранее.

- Чушь, сударь! - Мюнхгаузен пренебрежительно скривил губы. - Причем здесь усекновение монаршей головы? Да будет вам известно, что у лунных жителей головы свободно отделяются от тела - примерно так же, как хвосты у земных ящериц. Уши отделившейся головы наполняются легким газом, поступающим из мозга. Голова взлетает и, влекомая воздушным потоком, действительно перемещается в пространстве. При этом уши еще играют роль воздушных рулей, направляя ее движение...

- Ладно, поднимайтесь с колен оба. - Екатерина махнула рукой. - Верю тебе, Карлуша. Не тот ты человек, чтобы врать, сквернословить и составлять заговоры по усекновению монарших голов.

Она сунула книгу Зубову, и, чуть склонив голову, спросила:

- Только признайся, шельма, что явился в Питер вовсе не для того, чтобы повидать старуху на троне? Небось, по делам каким, а?

- Софи... Ваше Величество... - Мюнхгаузен явно не знал, что ответить.

Пришлось выручать старого друга. Кашлянув, я сказал:

- Дозвольте слово молвить, Ваше Величество.

- Говори, Томас, - кивнула Екатерина. - А то баронишка твой совсем оконфузился. Чаю, язык проглотил, сердешный!

Я набрал воздуха в грудь и начал:

- Сэр Карл Чарльз все верно сказал. Нашли мы хорошее местечко для чугунолитейного заводика. Да только вышли у нас терки-разборки с тамошней местной администрацией. Есть в тех краях такой себе боярин Прыщщин. Вылез с претензиями на владение земельным участком аккурат в месте расположения будущего производства. Ну, мы, само собой, прыща этого уму-разуму чуток поучили, пожурили маленько. Так он с жалобой в саму Москву рванул, к тамошнему губернатору!

- Совсем обнаглела эта местная бюрократия! - Императрица горько вздохнула. - Лезут изо всех щелей, яко тараканы, мздоимствуют, воруют... Вот и этому Прыщщину, получается, слово государево - не указ?

- У него бумаги от московского губернатора вот-вот будут, - скороговоркой продолжил я. - А что у нас? Вошь на аркане да и то не в кармане...

- Да, документики на целевое использование земельного участка вам не помешают, - соглашаясь, кивнула Екатерина и поманила пальцем Зубова:

- Пометочку сделай, Платоша. Подготовить указ об учреждении на землях луганских чугунолитейного заводика!

Она секунду поразмыслила и добавила:

- Только бумаги выпиши на Гаскойна, а не на Мюнхгаузена. А то вся Европа потеряется в догадках: с какого, дескать, рожна эта старая тетка на российском троне оформляет земли на эксцентричного немецкого барона - нешто совсем выжила из ума государыня московская? Да еще и в коррупции обвинят...

Екатерина снова обратила взор к нам:

- Ладно, хватит о делах! Честная компания, надеюсь, не откажется отобедать в обществе императрицы российской?

7.2

Оформление указа, однако, заняло больше недели. Колеса санкт-петербургской бюрократии, - даром, что столичные, - вертелись с жутким скрипом. Гаскойну пришлось даже кое-где подмазать особенно ржавые шестеренки. Я же в свою очередь давил "по административной линии" - на ревнивца Платона Зубова, который был бы рад-радешенек спровадить нас поскорее и с императорского двора, и из Санкт-Петербурга. Кстати, действуя таким же макаром, я таки выбил в придворной Военной Коллегии два приказа о производстве меня и Карла Иеронима в полковники гвардии с выплатой пожизненного пенсионного жалования: приключения - приключениями, а своя рубашечка-то всегда к телу ближе, и лишняя копейка на старости лет никак не помешает!

Нашими общими стараниями указ об учреждении чугунолитейного заводика на землях луганских был подписан императрицей 14 ноября 1795 года. В тот же день Платоша Зубов передал его нам. Вечером мы отметили это событие, а уже на завтрашнее утро барон назначил отлет:

- 15 ноября по звездам - хороший день для всяческих летных экспедиций. Не преминем им воспользоваться!

Улетали мы из Питера с загородных полей, тайно: не хотелось создавать всенародного ажиотажа. По городу и так ползли слухи о некой "небесной троице", которая снизошла на Зимний дворец в первых числах ноября.

Способ перемещения в пространстве Мюнхгаузен выбрал тот же самый, уже нами проверенный. Правда, конструкцию ракетного снаряда барон теперь значительно усовершенствовал. Вместо пушечного ядра и цилиндрического каркаса в нашем распоряжении был теперь большой металлический конус, внутри которого к стенам были приторочены три удобных топчанчика для экипажа. По бокам конуса были прорезаны два круглых окошка, которые застеклили и которые открывались подобно иллюминаторам на морских кораблях. Еще внутри конуса имелось нечто, сшитое из огромного полотна шелковой материи, свернутое и сложенное в большой мешок. Цилиндрический каркас, сделанный из металлических полос и колец, крепился к основанию конуса. Только теперь в нем было не три, а четыре бочонка с вставленными в нижние днища воронками с фитилями.