Рамаяна

Торжественно двинулся Рама по улице главной,
И сладостный дым фимиама вдыхал Богоравный.

Украшенный стягами пестрыми град многолюдный

Увидел Айодхьи предбудущий царь правосудный.

Его окружало цветистых знамен колыханье,

Он чувствовал запах сандала, алоэ дыханье.

Дома белоснежные в городе этом чудесном,

Блистая, вздымались под стать облакам поднебесным.

Дорогою царской везли Многосильного кони.

В курильницах жгли драгоценную смесь благовонии.

Навалены были сандала душистого груды,

И дивно сверкали круюм жемчуга, изумруды.

Льняные одежды и шелковые одеянья,

Венки и охапки цветов добавляли сиянья.

Блестела везде по обочинам утварь из меди

С великим обильем припасов и жертвенной снеди.

Подобен пути, что избрал в небесах Жизнедавец,

Был радостный путь, оглашаемый тысячью здравиц.

Он кадями рисовых клецок, поджаренных зерен

Был щедро уставлен, окурен сандалом, просторен.

Сюяли чаны простокваши: цветов плетеницы

На всем протяженье украсили ход колесницы.

Возничий Сумантра привез Раму во дворец.Престарелый властитель Айодхьи, обливаясь слезами, восседал на престоле вместе с любимой супругой и был не в силах объявить Раме свое решение.

Встревоженный видом Дашаратхи, доблестный царевич стал расспрашивать Кайкейи о том, какое горестное сооытие послужило причиной столь великого расстройства государя. Царица, без тени смущенья, поведала Раме о происшедшем.

«Да прикажи мне отец мой и повелитель броситься в огонь — и то я выполню волю его без колебаний,— ответил ей благородный Рагхава.— Из уважения к данному им обету я отправлюсь в лесную чащу, облачусь в одежду из древесной коры и уберу волосы в пучок, как это делают святые отшельники. В лесу Дандака проживу я четырнадцать лет безотлучно».

Сита — воплощение любви и верности — пожелала следовать в изгнание за своим супругом. Лакшмана, преданный брат, также ни за что не соглашался покинуть богоравного царевича перед лицом постигшей его беды. С трудом согласился Рама уступить их настояниям.

Бессердечная Кайкейи сама принесла для будущих отшельников грубые одежды из древесной коры и велела им тут же сменить свое убранство на этот непривычный наряд. На глазах у Дашаратхи цареьичи переоделись. Меж тем Сита, блистающая красотой в одеянье из желтого гаелка, глядя на платье из древесной коры, затрепетала, словно лань при виде охотника, расставляющего тенета.

Заливаясь слезами, она с помощью Рамы пыталась исполнить желание Кайкейи.

Возмущенный, опечаленный горестным зрелищем, Да-шаратха бранил и упрекал царицу в жестокосердии. По приказу престарелого правителя Кошалы его приближенные принесли богатое убранство и драгоценности для Ситы, а также оружие и снаряжение для обоих царевичей.

Часть сороковая (Горе Айодхьи)