Рандеву с йети

Что там дальше. Борьба с терроризмом — это хорошо. Можно сказать, коллега. С той разницей, что он этим занимался на практике, а я в английском центре при МИ-5 лекции слушала, по обмену опытом. И вся практика — английские же тренировочные лагеря. Поскольку языками владею и на вид смышленая. Но мне об этой своей образованности лучше и не заикаться, пока не спросят. Знаю я этих практиков. Пока я в деле не побывала, всем моим знаниям грош цена. Да, собственно говоря, так оно и есть. Так что будем с Юрием Николаевичем отменно вежливы, на вопросы станем отвечать только тогда, когда задавать их начнут именно нам, а в остальном будем выказывать служебное рвение и есть начальство глазами.

Следующий. Ларькин. Виталий Юрьевич. Судя по отчеству — внебрачный сын отца-командира. Тысяча девятьсот шестьдесят восьмого года рождения. Здесь, я думаю, можно будет обойтись без Юрьевичей. Значит, Виталий. Холост. Коренной москвич. Значит, скорее всего, Виталик. Рост — сто девяносто один сантиметр. Вес — девяносто три кг. Крупноват у отца-командира мальчонка. Мастер спорта по боксу. Рукопашный бой, практика выживания в экстремальных условиях. В звании капитана. Мечта тамбовского спецназа. Но это все мышцы, а что у нас с головкой. Криминалист-эксперт. Два высших образования. Вернее, два с половиной. Медицинский институт, московский, второй, плюс заочный химфак. Плюс два курса биологического. Кандидат медицинских наук. Ничего себе паренек поучился. Но зато по всем аспектам нынешней своей специальности. Стаж работы — шесть лет в отделе по борьбе с организованной преступностью, или как он там раньше назывался. И с чего это они отпустили такого ценного кадра? Либо на них нажали — если кто-то был сильно в этом заинтересован, в смысле в создании этой группы, и чтобы она была мобильной, компактной и высокопрофессиональной. Либо наш Виталик с кем-то не ужился. Характер у него, скажем, скандальный. Ну, ладно, поживем-увидим.

Яичница была доедена уже давно, тосты пропали как-то сами собой, сперва под первую кружку кофе, потом под вторую. До выхода на работу оставалось еще около получаса — пятнадцать минут на то, чтоб привести себя в порядок, а еще пятнадцать — досмотреть, что осталось. Ира перекочевала обратно в комнату, в единственную свою комнату, которая была и кабинетом, и спальней и всем прочим. Спасибо конторе, что дали бездомной сиротке Хасе хоть какую-то хату. И с мебелью. Вошли в положение. Тут семейные по пять лет на очереди стоят, углы снимают. Наверняка Лесник постарался — хотя, зараза, ни в жисть не сознается. Но по сравнению с общагами, которых Ира за свою жизнь повидала столько, что других вариантов для себя уже и не представляла — если, конечно, замуж не выскочить абы за кого, но с квартирой, — так вот, по сравнению с привычными общагами и замаскированными под пансионаты казармами спецшкол эта квартира до сих пор казалась ей дворцом. Хотя что значит — до сих пор? Два месяца прошло.

Июньское солнышко ощутимо пригревало сквозь оконное стекло. В Москве с конца мая стояла жара, разве что время от времени перемежавшаяся короткой, по-летнему рьяной грозой. Но от дождичков становилось потом только хуже, когда с нагретого асфальта да под тридцатиградусным солнцем вода испарялась и московские каменные джунгли начинали и в самом деле напоминать джунгли взаправдашние. Не продохнешь. В джунглях Ирине Рубцовой побыть довелось три дня, все с теми же англичанами, и приятных воспоминаний по себе джунгли не оставили. Во-первых, инструкторы гоняли там русскую мисс заодно с иностранными коллегами и в хвост, что называется, и в гриву, а бегать с полной выкладкой, проваливаясь в залитые тухлой водой колдобины, при тамошнем климате ой как не сладко. А во-вторых, буквально на второй день Ирина почувствовала себя не лучшим образом — то ли от местной воды (почему-то казалось, что берут ее из тех самых колдобин в лесу, по крайней мере вкус был соответствующий), то ли объелась с непривычки экзотическими фруктами. И бегать с полной выкладкой стало еще приятней.

Н-да, надо не забыть перед уходом задернуть занавески, а не то когда приду, сварюсь заживо. Квартира выходила окнами на все стороны света, как у настоящего разведчика. Даром что однокомнатная. Комната глядела на юго-восток, и оттого всю первую половину дня летом жить в ней было трудновато. Особенно если лето жаркое. Потом был коридорчик с ванной, туалетом и кладовкой, и дверь в кухню. А кухня выходила как раз на противоположную сторону дома, то есть на северо-запад, и жить в ней в холодную зиму тоже, наверное, будет не сахар. Хотя, с другой стороны, на кухне есть газ. Да и вообще пора бросать эти сиротские привычки — при наличии этаких хором вовсе не обязательно жить зимой на кухне. Но занавески-то задернуть надо, и форточку открыть — сквознячок здесь просто замечательный, особенно под вечер.