Рандеву с замком

Садимся в такси. Никс протягивает таксисту конверт и тычет пальцем в адрес на обороте. Едем. Куда?! Дождь! Темень! А Никс ни на минуту не закрывает рта: про какую-то Марамбель, про брачную контору, про куколку, про седого, про сестру, про дизайнеров в Нью-Йорке, про колбасу в честь этой самой Марамбель, про тебя… Ну ужас! А у меня и так с двух бутылок виски голова квадратная. Ладно, приезжаем. Он расплачивается. А конверт так всю дорогу и пролежал у шофера на приборной доске. И у меня вдруг рождается мысль, причем достаточно трезвая: а что, если забыть в такси этот конверт? Хотя там адрес конторы. Да вряд ли таксист понесет вскрытый да исписанный конверт по какому-то там адресу. Кузина вроде бы жива, я тоже, все заговоры раскрыты… А таксист тем временем оборачивается и протягивает конверт. «Бери, — говорит мне Никс. — Твое же письмо». Я беру. Выходим. Тут сразу же почему-то мы оказываемся в доме, пьем пиво и разговариваем с блондинкой в халате и в очках. Причем разговариваем так: Никс говорит, я перевожу на французский, она отвечает, я перевожу ему, а конверт все время верчу в руках. Кстати, Эле, моя кузина ни разу не сказала, что у меня плохой французский!

— Ты хоть помнишь, о чем вы говорили?

— Еще бы! Это была история про пирата. Я трезвел с каждой фразой! Особенно когда Никс повествовал даме своего сердца о том, как мы познакомились с ним и ехали в такси. И продемонстрировал конверт ей. Завещание у нее в руках! Сказать, что в нем? — подумал я. Осчастливить финскую девочку? Зачем? Ей и так хорошо: вон, никак не налюбуется на «пирата Оникса». Вот вернусь в отель и сожгу этот конверт! Все живы! А Брунар и его подружка не станут шантажировать, им же самим не выгодно, чтобы вылезли наружу их делишки: это же надо до такого дойти, скрыть завещание! Линна возвращает мне конверт, я небрежно сую его в карман. И тут же, честное слово, поверь мне, Эле, вдруг как какой-то голос: «Ты сам скрыл, не видать тебе теперь твоей девочки!» Еще чего, мысленно отвечаю я этому голосу, я просто сейчас пьян, а никаких таинственных голосов не бывает! Естественно, голос тут же пропал, а я выпил еще одну баночку пива. Я хорошо помню, мы пили пиво, только вот марку не запомнил.

— Это важно, Майкл?

— Еще бы, когда мистика — все важно!

Я промолчала.

— Не веришь про голос? Как хочешь, но мне-то пришлось поверить, когда я очнулся у тебя в квартире. Слышу опять какие-то голоса, выхожу из комнаты — пить хотелось — и вдруг вижу: ты обнимаешь какого-то тощего носатого типа и говоришь ему нежные слова!

— Майкл, это мой брат!

— Да знаю я, Эле! Но в тот момент я не свернул вам обоим шею только потому, что едва стоял на ногах и совершенно не помнил, как оказался у тебя. Я постарался улизнуть как можно тише, но с твердым намерением выспаться, вернуться и убить. Его и тебя. Выхожу я на улицу, ловлю такси. Водитель спрашивает: «Вам куда?» А я зачем-то достаю конверт из кармана и протягиваю ему. Он вертит конверт и опять спрашивает: «Так какой адрес? Контора или на обороте?» Я молчу, потому что опять слышу голос! Но он ничего внятно не говорит, только так вопросительно интересуется: «Ну? Ну? Ну?» Знаешь, как телефонные гудки в трубке. Никакой, говорю я шоферу, адрес, дайте конверт сюда! И пошел пешком. А голос все свое: «Ну? Ну? Ну?»

Поднимаюсь в свой номер, а там Никс с кузиной сладко спят в обнимку в моей спальне, на моей же кровати! Я, конечно, будить не стал, пошел в гостиную и лег на диван. А голос не унимается! Я ему говорю: отстань! надоело! я спать хочу! «Ну? Ну? Ну?» Потом вдруг слышу: «Боже мой! Мистер Уоллер!» Открываю глаза и облегченно вздыхаю: Брунсберри! Никакой не голос!

Он говорит: «Мистер Уоллер! Как же вы меня напугали. Где вы были так долго? Почему спите здесь, а не в спальне? Что с вами?» Я встаю, вытаскиваю конверт из кармана и протягиваю ему. Ознакомьтесь, говорю, Брунсберри, передайте по назначению и устройте так, чтобы не было никаких проволочек и затруднений. А который час? «Половина шестого утра», — отвечает он, открывает конверт и читает. Через секунду меняется в лице. «Где вы это взяли, мистер Уоллер?»

В тайнике, говорю я, именно это завещание сладкая парочка и собиралась отправить Ванвэ с курьером, но, учитывая обстоятельства — я же захотел вступать в права наследования сразу, не откладывая на завтра, — засунули в картину, которую собирались «шарахнуть», чтобы публично разбить стекло. Остальное содержимое тайника их не волновало, да они про него вряд ли и знали. «Но что там?» Дорогой мой Брунсберри, говорю я, то, что находится там, важно только для тех, кто в спальне, — и показываю пальцем. Не ходите туда пока.

«Вы хорошо чувствуете себе, мистер Уоллер?» Замечательно, Брунсберри, главное заберите у шарлатанки документы моей кузины, это она спит там. Только, пожалуйста, без скандала, мне сейчас не нужен никакой скандал. «Как вам удалось найти настоящую?» Потом, Брунсберри, говорю я, мне срочно нужен душ и много минеральной воды.