Раненый город

Вновь рассказываю им, что много лет жил в Молдавии в разных поселках и городах и никогда ни с чем подобным не сталкивался. Первые школьные друзья были молдаванами. И первая в жизни большая обида была у меня отнюдь не на молдаванина, а на подростка-хохла, сынишку работника КГБ, который нагло отобрал найденный мною вместе с приятелем Никушором корпус от гранаты-лимонки военных времен. Ходили, конечно, анекдоты про молдаван, но, кроме шпаны, их никто всерьез не принимал. И почва под этими анекдотами была вовсе не национальная. Что поделаешь, если большие города Молдавии все до одного выросли уже в советское время и до сих пор населена она народом по существу сельским. Как же тут «умным» горожанам не пошпынять селян? В восемьдесят восьмом году, буквально перед началом событий, месяцами ходил по окраинам Кишинева, причем не по самым приятным поводам — долги по алиментам и кредитам выбивал. Но при этом слова худого на национальной почве ни от кого не слышал, хотя встречался с разными людьми, в том числе со стариками, не знавшими русский язык. Но на следующий год как навозный пруд на свиноферме прорвало.

Вот это мальчишки как раз понимают с трудом. Как можно было при одной вере, похожей культуре, богатом хозяйстве, цветущих селах и городах разодраться и угробить нормальную жизнь за каких-то три года. По глазам видно, считают, что, доведись им жить здесь, где в каждом продмаге были шоколад и мясо, а в любом дворе фрукты, виноград и вино, они уж точно не поддались бы ни на какие провокации. От моих слов о том, что пусть редко, но бывали в свободной продаже бананы, а жевательная резинка и кока-кола даже производились здесь, они немеют. Посмотришь на этот наивный восторг простых русских парней, которых от рождения и до самого призыва в армию по-жлобски обделяла благами их Родина, как в собственную голову закрадывается мысль: а нужно ли было нам возмущаться и лезть в приднестровскую бучу? И только через секунду приходит отрезвление: не было выбора. Раскол нагнетался так подло и грамотно, что не поддаться на провокации было нельзя.

Посмеялись еще раз над громкой в свое время историей со строительством компьютерного завода в Кишиневе, на которое город ежегодно получал сто миллионов рублей, в том числе на жилищное строительство. Националисты всячески противились созданию завода, чтобы не было приезжих специалистов, и доболтались до утверждений, будто бы земля под новыми цехами стоит дороже, чем сам завод, и все персональные компьютеры, которые на нем выпустят за десять лет. А затем, добившись своего, они подняли новый вой: караул, злая, нехорошая Москва остановила финансирование! Придумывали всю эту глупость, конечно, не в тех семьях, которые должны были получить работу и жилье, а в Союзе молдавских писателей, Народном фронте…

Спрашивают миротворцы и о том, как ведет себя в бою оружие, что у них в руках. Пока выясняем, где находится указанный дежурной частью адрес, отвечаю, что АК-74 хваленый по сравнению с АКМ — дрянь. Кто здесь воевал, не любят его и при первом случае меняли на автомат калибра 7,62. Те в ответ пыхтят, защищают свое оружие:

— Но ведь точность у него больше и пуля, если в руку попадет, из пятки выйдет!

— Сначала попадите! Давайте серьезно. Вам лично особые мучения раненого из вашего оружия нужны? К чему это? И потом, в уличном бою открыто расположенного противника, на которого рассчитан этот автомат, почти не бывает. Открыто только мирные граждане, спасаясь, бегают. Это их, значит, надо вензелями, от пяток до ушей, простреливать? Они от этого в первую очередь и страдают. Потому что какой-то садист дал задание спроектировать оружие, которое, помимо всего прочего, максимально затруднило бы лечение раненых. С другой стороны, самые обычные уличные препятствия и укрытия, за которыми прячется в городе враг, он часто не пробивает. Его длинная пуля в полете легко отклоняется при касании о препятствия, сплошные рикошеты дает! По улице, засаженной деревьями, где стены с обеих сторон, столько рикошетов бывает, что часть пуль сыплется обратно на головы тем, кто стреляет! Они залетают в замкнутые дворы и вообще черт-те куда, вы себе даже не представляете! Почему столько рассказов и слухов о снайперах? Ведь не только потому, что их много было, но еще от этого самого свойства малокалиберного автомата! Щелкнуло воина своей же пулей по каске — и сразу «Караул, нас обстреливают снайперы»!

Для них это — откровение.

— Ну-у!

— Вот вам и ну! Я просто скажу: АК-74 — это оружие не солдата, а убийцы. Глупое подражание американцам, воевавшим против полураздетых вьетнамцев. А мы с какими партизанами, с каким безоружным народом собирались воевать? В настоящем бою с ним солдат наполовину безоружен. Можно больше патронов с собой взять, говоришь? Ну, скажи, на фига тебе больше патронов, если ни одним из них ты врага поразить не можешь?!

— Так зачем тогда его на вооружение приняли?!