Ранетки. Все только начинается

— Это у тебя в голове буря, — ухмыльнулась

девушка, подбирая с пола банки и тюбики. —

Ты сейчас всю квартиру разнесешь.

Ольга Сергеевна надела пальто и покрутилась перед зеркалом.

Может, мне норковую шубу надеть?

Мам, ты что? Там плюс и дождик капает!

Ну что за напасть! — Мама подкрасилась, потом критически оглядела себя и начала расти­рать румяна руками.

Что это с тобой? — удивленно спросила На­таша.

Лагуткина в Германию надо отправить, — вздохнула Ольга Сергеевна. — Позвонили его друзья, сказали, что он никуда не улетел вчера, а в каком-то кафе завис. Похоже, снова запил...

А ты тут при чем? Они сами не могут спра­виться?

Он сопротивляется, — развела руками Наташина мама. — Говорит, что, пока со мной не поговорит, не уедет.

А что ты так вырядилась? Хочешь ему по­нравиться? — улыбнулась Липатова.

Пьяному Лагуткину? Это ж надо до такого до­думаться. До чего же у тебя испорченная фантазия. Ха-ха-ха! — истерично засмеялась Ольга Сергеев­на. — Просто, в отличие от тебя, я за собой слежу.

И правильно. Пусть видит, что ты у меня красавица, — с гордостью сказала Наташа.

В 10 «Б» шел урок литературы. Елизавета Мат­веевна Копейкина дремала прямо за учитель-

ским столом, у доски за ее спиной корчил рожи Семенов. Аня в задумчивости смотрела в окно. Сегодня она еще не видела Антона, но ей и не хотелось встретиться с ним. Она ведь обещала Наташе, что даже думать о нем не будет. Тем более мама, гадая по книге, прочитала, что нужно изменить отношение к ситуации.

Елизавета Матвеевна вдруг вздрогнула и про­снулась.

Я что, задремала? — смущенно спросила она. — Погода действует... Смотрите, какие тучи на небе! Так, Семенов, ты роман-то читал?

Он картинки смотрел, — прыснул Южин.

Че это? Читал подробнейшим образом, — заверил Миша.

И о чем он?

Этот роман рассказывает нам о том, как лежит и спит ленивый Обломов, — со знанием дела начал Семенов. — Он полкниги на диване в халате пролежал. И с любовью у него ничего не получилось. С этой, Ольгой... Короче, грустная история.

А поподробнее про Ольгу? — спросила Ко­пейкина.

Ну, Ольга, она что? Веселиться любила. Ве­лосипед там, то да се... Кожей чувствую, Елизаве­та Матвеевна, Обломов мне больше нравится.

Лежебоки сейчас не в моде, Семенов, — за­метила учительница.

Семенов отрицательно помотал головой:

Лень — штука полезная! Вот все бы лени­лись и не делали бы ничего плохого.

А все хорошее откуда взялось бы? — поин­тересовалась Женя.

А все хорошее нам дала природа.

Нефть и газ, Семенов, могут закончиться, — деловито сказал Южин.

И что же должен был делать Обломов?

Вариант первый. Жениться на Ольге, сде­лать ее помощницей. Освободить крепостных крестьян, потому что это невыгодно, нанять сезонных рабочих, к примеру турок. Выписать из-за границы крутую сельхозтехнику...

Это был бы уже не Обломов, а Штольц, — вставила слово Женя.

Молодец, Алехина! — похвалила Елизавета Матвеевна. — Тебя надо на олимпиаду отправить. А ты, Аня, что думаешь?

Аня смотрела в окно и не слышала, что проис­ходит в классе. Женя толкнула подругу в бок, и та вздрогнула от неожиданности.

— Прокопьева, мы об Обломове говорим. Иди

к доске отвечать! — скомандовала Копейкина.

Аня вышла к доске и спокойно стала рассказы­вать.

— Обломов мне очень нравится. Он добрый

и обаятельный, в чем-то смешной и наивный,

но умный каким-то своим умом, понимаете? Он очень тонкий: он припадал к земле и вслу­шивался в шелест листьев, травы, в шуршание муравьев... Да, он не практичный, беззащитный, но очень естественный. В нем есть что-то такое, чего нельзя сказать словами. Какая-то тайна, о которой он, скорее всего, и сам не знал. Обломов любил, как ребенок. Как-то по-детски чисто и трогательно. Лично я мечтала бы о такой любви.

И спала бы ты с ним, Прокопьева, в пау­тине на сломанном диване, — ухмыльнулась Зеленова.

А что, очень поэтично! — с улыбкой сказала Аня.

И Захар у него симпатяга, ага, за клопами гонял. Да он бы тебя достал со своим сломанным диваном и клопами! И вся любовь быстренько бы испарилась. Тебе бы захотелось нормальной жизни, комфорта!

Евроремонта и посудомоечной машины! — добавила Рита Лужина.

Да! — согласилась Полина. — Крутой тачки, личного шофера, дачи, бани, массажиста, отдыха на Мальдивах! А что в этом плохого? Для меня — это норма! Он просто испугался Ольгу: она яркая, красивая, за ней нужно ухаживать, а ему лень, вот и все. Все очень просто.

Типичный потребитель ты, Зеленова! — за­явил Южин.

Между прочим, я уже давно сама зараба­тываю!

А сон — это средство защиты, — продолжа­ла Аня, словно не замечая их перепалки. — После разрыва с Ольгой он очень переживал, он всю ночь просидел в кресле, не спал. А когда наутро пошел снег, он твердил: «Снег, снег, снег...»

Прокопьеву прервал звонок с урока.

На перемене в кабинет к директору скромно вошла неприметная женщина в сером пальто и сером платке, повязанном на голову.

Здравствуйте, Николай Павлович, к вам можно?

Здравствуйте. А вы по какому вопросу? — Савченко оторвался от своих бумаг и посмотрел на женщину.

Я мама Насти Пироговой из 9 «Б». Радость у нас большая, Николай Павлович, Ребеночек у нас будет!