Ранняя философия Эдмунда Гуссерля (Галле, 1887–1901)

Говоря обобщенно, можно напомнить, что в конце XIX – начале XX века разворачивается и все более вступает в права в научных исследованиях и дискуссиях проблематика междисциплинарного синтеза, а по контрасту – подчас и вопрос о «строгом», «чистом» утверждении границ и рамок как в сложившихся, так и в новых научных дисциплинах. Можно в целом говорить о двух крайних (иногда непримиримо споривших) типах ученых. Одни приветствовали попытки синтеза материала разных дисциплин, другие бдительно «стерегли» сложившиеся или складывающиеся границы. Деятельность Гуссерля изначально обнаруживает в нем ученого первого типа. А Фреге был ярким воплощением другого типа, представителей которого (имея в виду только эту сторону их деятельности) можно назвать «пограничниками», бдительно охраняющими незыблемость границ (здесь: «чистой логики») – и что особенно важно – неусыпно выполнявшими эту функцию применительно к новой расцветающей, перспективной научной дисциплине, математической логике.

Вернемся к Гуссерлю, трудившемуся в теоретическом пространстве расширявшегося уже в XIX веке, весьма бурного для науки XX века процесса сближения, перекрещивания, синтезирования наук, парадоксальным образом подразумевавшего также и процессы новых отпочкований, размежеаний прежде единых научных дисциплин и их комплексов. Удались ли гуссерлевские синтезирующие эксперименты? Ходячее логицистское объяснение: эксперимент с логикой закончился полным крахом, по крайней мере в задуманном деле обоснования с опорой логики (некоторые авторы пишут: «только», считаю, надо писать: «также и») на психологию. Вывод как будто бы подтверждается тем, что у ФА не нашлось последователей и, главное, что сам Гуссерль рационально, обоснованно перечеркнул-де свои якобы безнадежные ранние «психологистические» поползновения.

В моем ответе на вопрос об удаче или неудаче Гуссерля делалась попытка (на протяжении всей книги) доказать, что даже в самой бесспорной, казалось бы, плоскости, – поиске оснований арифметики через психологию – дело не закончилось полной неудачей. Да, в то время был получен скорее отрицательный результат. Но надо точно определить, в чем именно он был отрицательным. По моему мнению, в том и только в том, что решение, выработанное, во-первых, на основании имевшегося тогда психологического материала, а во-вторых, на основе идей самого автора ФА, не было столь глубоким и убедительным, чтобы найти отклик в математике, философии математики, логике конца XIX века. Но не говоря уже о том, что отрицательный ответ в эксперименте – тоже ответ, ни Гуссерль, ни Фреге, ни кто-то другой не доказал заведомого тезиса, яснее всего высказанного Фреге. А именно тезиса о том, что психологии-де нечего было делать раньше, нечего делать сегодня и в будущем в данной области и данной проблематике.

Я не являюсь специалистом в вопросе о том, продолжают ли современные психологи (или «психологические логики») эксперимент Гуссерля.

Впрочем, вряд ли стоит даже в этой частной проблематике привлечения к обоснованию арифметики материала психологии делать вывод о ФА Гуссерля как полной неудаче. Трудность здесь в том, что сам автор книги в будущем занялся другими проблемами и что в пределах математики, логики тех времен разделение труда сложилось специфическим образом: победили формальная арифметика, математическая логика – и до «психологии», вернее, до генетического аспекта исследования руки у узких специалистов и тем более у мыслящих умов ранга Гуссерля так и не доходили.

2б. Если отвлечься от проблем поиска фундаментальных оснований арифметики и сосредоточиться на исследовательской конкретике ФА Гуссерля, то скрупулезная работа над текстом позволяет, как я думаю, обнаружить ценные рассуждения, находки автора книги в той области, которой он в таком же ракурсе впоследствии перестал заниматься, но к которой все же время от времени обращался при дальнейших – к концу XIX века уже первофеноменологических – исследованиях. Такие линии связи неплохо прочерчены в ряде феноменологических работ, которые мною использованы и на которые есть ссылки в данной книге, а также специальные экскурсы в Приложениях.