Ранняя пташка

– Нижний ящик стола, – торжествующе усмехнулась Аврора.

Я прислонился к стене рядом с дверью, затем сполз по ней и уселся на полу, обхватив руками голову.

– Может быть, я блефовал, – подавленным голосом пробормотал я, дрожа от холода. Мое дыхание вырывалось белыми облачками. – Быть может, там ничего нет.

– Хороший финт, – согласилась Аврора. – Я едва было не купилась на твой рассказ про «Геральда». Вот где решающее значение имеет опыт. Помогающий интуитивно почувствовать, когда человек врет.

Расслабившись, она рассмеялась и опустилась на подвернувшийся кстати стул. А тем временем в реальном мире агенты «Гибер-теха», борясь с бураном, пробирались к кассам.

Достав из кармана металлическую фляжку, Аврора отхлебнула глоток.

– Вообще-то, я больше не пью, – объяснила она, – однако здесь я вольна делать все, что угодно. Во сне нельзя напиться по-настоящему, а жаль.

Аврора предложила фляжку мне, но я покачал головой, и она убрала ее в карман.

– Из тебя бы получился хороший аналитик, разбирающийся в сновидениях, – тихим, задушевным голосом произнесла она. – Действуешь ты неуклюже и порывисто, но у тебя есть истинное чутье.

– Если я соглашусь работать на вас, – сказал я, – вы возродите Бригитту?

– Думаю, этот поезд уже уехал, хвастун. Нужно было договариваться, пока у тебя была такая возможность. Но, черт возьми, жизнь полна разочарований. Точнее, твоя жизнь полна разочарований. Моя, наоборот, необычайно богатая.

– Что насчет Токкаты? – спросил я.

Невидящий левый глаз Авроры выкрутился в глазнице и уставился на меня.

– Что насчет нее?

– Как вы думаете, вам когда-нибудь удастся смириться с тем, что на самом деле вы с ней – один и тот же человек?

Внезапно оба ее глаза угрожающе сверкнули, и у меня возникло странное ощущение, будто она смотрит на меня совершенно нормально. Но затем левый глаз, поблуждав, уставился в потолок, и Аврора снова стала самой собой.

– Тебе следует перестать слушать теории заговоров Шамана Боба, – презрительно фыркнула она. – Мы с Токкатой – один и тот же человек? Бред какой-то.

Однако от меня не укрылось то, что она в замешательстве.

– Когда вы в последний раз видели Токкату во плоти? – настаивал я. – Больше того, вы вообще когда-либо видели ее во плоти?

– Нет, – медленно промолвила Аврора, – но если так рассуждать, я могу быть любым из тех, кого никогда не встречала. А таких миллионы. Что насчет тебя? Ты когда-нибудь встречался с Кармен Мирандой? Я хочу сказать, лицом к лицу?

– Ну на самом деле встречался.

– Ладно, неудачный пример. Как насчет Дилана Томаса?

– Нет.

– Тогда почему ты не можешь одновременно быть и им, и самим собой?

– Может быть, потому что он уже умер?

– Ну хорошо, пожалуй, опять неудачный пример. Послушай, я не виновата в том, что Токката такая трусливая и упорно избегает встречи со мной…

Ее прервал стук в дверь касс. Аврора прищурилась.

– Не вздумай никаких глупостей, Кривой.

– Я тут ни при чем, – сказал я.

И это действительно было так – это была мерцающая миссис Несбит. Однако она пришла сюда не для того, чтобы рекламировать товар, она принесла новости из окружающего мира, и я сразу же догадался, в чем дело. Я заблаговременно попросил доктора Гуинна выделить один разрушительный заряд «Голгофы», чтобы установить его в кассах, соединив взрыватель с нижним ящиком стола.

– Трое убитых, один пропал без вести, и второй уничтоженный Снегоход за один вечер, – через миссис Несбит доложила Гуднайт. – Нам нужно повысить ставки; если ты сомневаешься, что это тебе по силам, применяй метод 110-Б. После него язык развязывается у всех.

Я повернулся к Авроре. Подобно всем, кто обладает силой и властью, она была раздосадована не столько самой неудачей, сколько тем, что ее перехитрили. Разом валик отошел на второй план; теперь речь шла только о том, чтобы одержать победу, и наше противостояние приобрело личный характер.

– Я же говорил вам, что валика там нет, – безмятежно произнес я.

– Ты меня обманул, – сказала Аврора, – устроил карусель в «Геральде», чтобы скрыть от меня то, что ты разматываешь ложное повествование. Вынуждена признать: ты настоящий мастер. Но это не меняет конечный исход, а лишь оттягивает его. Нам нужен валик, и теперь мы начинаем жесткую игру. Тебе никогда не хотелось узнать, каково это – быть съеденным живьем лунатиками?

– На этот вопрос вынужден ответить отрицательно.

– Они вонзят ногти в мягкие ткани живота, – продолжала Аврора, – и выпотрошат тебя, пока ты еще будешь дышать. Этот кошмар не похож ни на что другое: мы называем его Ночным ужасом 110-Б. Вот как это работает: я сделаю так, чтобы тебя пожирали живьем час за часом, ночь за ночью, неделя за неделей, столько, сколько потребуется. Знаешь, каков рекорд? Как долго максимально продержался допрашиваемый?

– Двенадцать раз?

– Сорок семь. Но мы решили, что он ничего не знает. Это ведь был простой санитар. Напомни, как его фамилия?

– Уэбстер.

– Точно. Должно быть, он был из крепкой породы, раз смог вынести такое. Таких единицы. Итак, ты готов?