Ранние цивилизации Ближнего Востока

Даже определив, на каком языке говорили эти кочевники, мы не узнаем, откуда они пришли. Мы не можем утверждать, что в древности ситуация на Аравийском полуострове походила на сложившуюся в новейшей истории, когда он оказался обиталищем бесчисленного множества бедуинов. Люди не могли кочевать на значительные расстояния до одомашнивания верблюда, а это произошло только ближе к концу 2-го тыс. до н. э. Древнейшие кочевники, со всеми своими стадами овец и коз, не могли отойти от ближайшего источника воды дальше чем на расстояние, которое можно было преодолеть за один день. Его передвижения сводились к переходу от одного колодца или реки к другому. В качестве пастбищ для своего скота кочевники 3-го и 2-го тыс. до н. э. использовали степи, простиравшиеся вдоль внутреннего края Плодородного полумесяца и полупустынные равнины Сирии. Аравийская пустыня была для них недоступна. Как правило, миграция зависела от времени года. Обычно стада и их владельцы следовали за отступавшей и возвращавшейся растительностью, с равнины на горные пастбища и назад. В то же время эта смена пастбищ наряду с необходимостью посещать города, чтобы обменивать там свои товары на муку, предметы домашнего обихода и оружие, необходимое для охоты, приводила к тому, что кочевники неизбежно вступали в контакт с оседлым населением.

Такая ситуация была нормальной. Более масштабные миграции представляли собой переселение в зоны обитания оседлого населения целых племен, надеявшихся там закрепиться. Внутрь территории Месопотамии они, как правило, попадали из западных степей через две области – территорию в районе среднего течения Евфрата и местность, расположенную примерно на той же широте, что и Сиппар, но южнее. Северный маршрут, пересекая Евфрат, вел в район реки Хабур и южную часть «Верхней страны». Горные хребты мешали передвижению кочевников на север и восток. Вплоть до этого времени они не вторгались в горные районы Анатолии и Ирана с равнины. Кроме того, суровые обитатели гор вполне могли оказать им жестокое сопротивление, из-за чего племенам кочевников приходилось поворачивать обратно на юго-восток в бассейн реки Диялы и Вавилонию. Южный маршрут также вел на восток. Перейдя вброд Тигр и Евфрат на широте Сиппара (где эти реки текут близко друг к другу), кочевники добирались до территории, расположенной к востоку от Тигра и к югу от Диялы, которая во 2-м тыс. до н. э. называлась Ямутбал. Обосновавшись там, они представляли постоянную угрозу для жителей северо-восточной части Вавилонии и городов, окружавших долину Диялы.

Миграция была вызвана не только поиском новых пастбищ. Перенаселение степей, повышенный спрос на доступные места водопоя, выдавливание сильными племенами более слабых – все это сделало поиск новых пастбищ обязательным. Однако перспектива совершить набег на оседлые поселения и разграбить их была заманчивой для кочевников во все времена. Однако на этих ранних стадиях им было неизвестно стремление завладеть полями и садами оседлых жителей. Владелец земли должен был работать на ней, а кочевники не привыкли к этому. Переход к оседлому образу жизни – это почти всегда вынужденный шаг. Наниматься к оседлым в качестве работников мог заставить голод, правители государств иногда приглашали их в свои армии в качестве наемников, в качестве платы даруя земельные владения, а также часть добычи. Иногда при подобных обстоятельствах к оседлому образу жизни переходило целое племя. Порой его члены разделялись – одни предпочитали сохранить свой прежний образ жизни, другие отправлялись на службу вместе с жителями городов.

В письменных источниках старовавилонского периода не только идет речь о кочевниках в целом, но и приводятся названия отдельных племен. Когда мы отметим на карте Месопотамии места, откуда происходят тексты, рассказывающие о каждом из них, получившаяся пестрая картина будет походить на характерную для Аравийского полуострова Новейшего времени, населенного огромным количеством различных арабских племен, причем одно и то же племя может быть разделено на части и рассредоточено по всей территории региона. Одно из основных племен амореев, упомянутое в архиве Мари, называлось амнанум. Представители того же племени стояли у ворот Урука. Правитель этого города Синкашид (ок. 1865–1835 до н. э.) называл себя «царем Урука, царем амнанум». В письме правителя Урука Анама (ок. 1821–1817 до н. э.) говорится, что амнанум и яхрурум (этот этноним также встречается в архиве Мари) разбили лагерь возле Урука. После периода правления Хаммурапи два пригорода Сиппара назывались Амнанум и Яхрурум.