Раны заживают медленно. Записки штабного офицера

Кремлевский зал заседаний Верховного Совета СССР был заполнен исключительно военными. Чтобы лучше рассмотреть И.В. Сталина и четче расслышать его ожидавшееся выступление, я попытался пробраться поближе к первому ряду кресел. Но это мне не удалось: незнакомый офицер, наблюдавший за порядком, не пропустил меня ближе шестнадцатого ряда; он сухо заявил, что дальше проходить нельзя, так как там места предназначены для других лиц. Это меня несколько разочаровало, но препираться не было смысла, и я занял место в шестнадцатом ряду.

Вначале меня беспокоило опасение, что так далеко от сцены, где должен был появиться президиум, я не смогу хорошо рассмотреть и расслышать И.В. Сталина. А ведь в то время близко видеть вождя и слышать его живую, а не по радио речь считалось большим счастьем. И вот я становился человеком, видевшим и слышавшим живого Сталина и его ближайших соратников. Подвернется ли когда-либо в ближайшем будущем еще такой счастливый случай? Тогда я не мог предполагать, что мне придется неоднократно видеть И.В. Сталина, слышать его спокойную и до предела четкую речь и даже писать ему во время войны.

Успокоившись, я заметил телефон, встроенный в подлокотник кресла. Нетрудно было догадаться, что это устройство не что иное, как усилитель слышимости в зале. Опасения что-либо не услышать рассеялись.

Наступило назначенное время, и в помещении установилась торжественная тишина. Все с нескрываемым волнением ждали появления руководителей партии и правительства, захваченные интересом: действительно ли удастся увидеть вождя, услышать его голос? Что он скажет?

И вот слева из боковой двери на сцену выходят члены Политбюро и советского правительства: Сталин, Молотов, Ворошилов, Калинин, Буденный, Тимошенко и др. Среди них – единственная женщина, активная в то время общественная деятельница в Верховном Совете СССР Асланова.

Народный комиссар обороны Маршал Советского Союза С.К. Тимошенко, вежливо подталкиваемый И.В. Сталиным, выходит вперед и останавливается за центром большого стола. Как только руководители партии и правительства показались на сцене, весь зал загудел, присутствующие вскочили с мест и дружно зааплодировали. Раздались возгласы «Да здравствует товарищ Сталин! Слава партии Ленина – Сталина!» и другие подобные лозунги. Овация бушевала несколько минут. Аплодировали все находившиеся в зале и в президиуме. Аплодировал и сам Сталин. Восторженность не затухала, а нарастала. Жест рукой Тимошенко, приглашающий сесть, прервал овацию, и все заняли свои места. Шум круто оборвался, и в зале наступила глубокая тишина.

Выступление И.В. Сталина ожидалось всеми нами с неописуемым нетерпением и интересом. Это объяснялось не только тем, что нам посчастливилось видеть и слышать вождя, каждое слово которого считалось непогрешимой и мудрой аксиомой. Тому были более глубокие причины.

В Европе полыхала война. Гитлеровские полчища триумфальным маршем прошли почти всю Западную Европу, сметая на своем пути все и вся, разгромили Польшу и Францию, поработили народы многих стран, опутав их фашистской паутиной и развесив повсюду кровавые флаги со зловещей свастикой.

Геббельсовской пропагандой создавался миф о непобедимости германской армии, продолжавшей воздушную войну с Англией.

С гитлеровской Германией у нас был договор о ненападении, и казалось, нашей стране в ближайшее время ничто не угрожало. И все же события на Западе тревожили каждого из нас.

В академии при изучении международного положения вопросы взаимоотношений нашего государства с Германией затрагивались лишь вскользь, в общих чертах, без какой-либо существенной критики немецко-фашистского руководства. Касаясь военных действий в Западной Европе, нас очень общо знакомили с методами боевых действий и формами маневра германских вооруженных сил с точки зрения чисто военной. Наша печать в то время по вопросам взаимоотношений с Германией вела себя сдержанно и успокаивающе.