Рарок и Леса

Сам незнакомец оказался весьма высоким, тощим человеком неопределённого возраста. Ясно было только что он не молод, но видимо, не слишком стар, если судить по той энергии, которая кипела в нём, грозя выплеснуться через край. Его кожа была какой-то изжелта-серой, морщинистой. Подбородок острый, нос тоже острый и какой-то гротескно-длинный, рот тонкогубый, едва не от уха до уха, кривившийся в вечной змеиной усмешке. Из-под шляпы неровными патлами ниспадали длинные седые волосы, бывшие вероятно когда-то чёрными, а сейчас приобретшие серо-мышастый цвет.

И со всем этим резко контрастировали не старчески-мутные, как это следовало бы ожидать при такой внешности, а юношески-ясные, пронзительные глаза. Но была у этих глаз одна особенность – радужка зрачков почти не отличалась по цвету от белка, что в сочетании с прочими внешними данными их обладателя, делало его взгляд зловещим. При всём при этом Рароку до странности показалось знакомым его лицо. Ну, прямо вылитый Лозас… Нет, этот, вроде, моложе и глаза другие.

Незнакомец выдержал паузу, явно наслаждаясь произведённым его появлением эффектом, после чего вновь обратился к застывшим от изумления путникам:

– Я бы хотел знать ваши имена, господа, поскольку, повторяю – вы находитесь на моей территории, а значит, подчиняетесь моим правилам. Я человек миролюбивый и терпеливый, но не рекомендую вам медлить с ответом. Итак?

Гладиатор решил, что не будет большого вреда, если они назовутся.

– Моё имя – Рарок, – ответил он, – я гладиатор и чемпион арены Большого цирка Торгового города. А это мой друг и ученик – Луций.

– А что же ваш друг не отвечает за себя сам? – преувеличенно удивился незнакомец. – Может быть он немой?

– Он прибыл из дальних стран, и не знает нашего языка, – ответил Рарок. – Но теперь ваша очередь представиться. Скажите нам своё имя, любезный, а заодно потрудитесь объяснить кто вы такой, какое право имеете на эти земли и почему мы должны подчиняться вашим правилам?

– Конечно, конечно! – Незнакомец, казалось, просто засветился от счастья. – Моё имя – Золас, я атаман вольных людей, избранный ими самими, хозяин земли у себя под ногами и всего того, что расположено вокруг на расстоянии полёта стрелы из арбалета. А правилам моим вы обязаны подчиняться вот поэтому!

Лже-Золас щёлкнул пальцами, и в темноте зажглись десятка два факелов, осветив страшноватые рожи тех, кто их держал.

– Я думаю, вы, как люди умные, всё поняли, и не будете возражать против уплаты небольшой подорожной, а также не откажетесь от моего гостеприимства? Я тут недалеко живу…

– А если откажемся?

– О, это было бы очень жаль! – неподдельно огорчился атаман бородатых страшил. – Тогда вероятно мы поссоримся, и, хоть мне не хотелось бы конфликтовать с чемпионом Большого цирка…

– И его чрезвычайно талантливым учеником, – вставил Рарок, улыбаясь и демонстративно опустив руку на рукоять гладиуса.

– Ну, да, ну, да, вот я и говорю! – согласился разбойник. – Вы, господа, конечно, опытные и сильные, в чём я ничуть не сомневаюсь, но согласитесь – численный перевес на моей стороне!

– Мне доводилось на арене разогнать толпу и побольше, – возразил Рарок.

– Ах, вот как? Тогда что вы скажете на это!

Бандит сделал театральный жест, отступая в сторону, и на его место встали два его подельника с шомпольными ружьями, поставленными на форкетты. Если бы Рарок был один, он бы рискнул нырнуть под стволы, наведённые почти в упор, и одним взмахом гладиуса подрубил бы и форкетты, и ноги тем, кто целился в него из этих примитивных мушкетов. Но за его левым плечом стоял Луций, который врядли успеет увернуться от шестидесятиграммовой пули, обладающей страшной разрушительной силой при выстреле с такого расстояния. Попадание, хотя бы одной такой пули по корпусу – верная смерть, и повезёт тому, кто получит эту пулю в сердце, а не в живот. Рарок даже не может предупредить его, ведь они больше не понимают речь друг друга.

– Я вижу, ваше приглашение весьма убедительно, – проговорил Рарок в тон улыбчивому разбойнику. – Мы принимаем его, и если размер подорожной пошлины разумен, ничего не имеем против того, чтобы её заплатить.

– Ну, вот и славно! – воскликнул Лже-Золас. – Я знал, что вы не устоите пред соблазном отведать свежей оленины с молодым вином, и провести время в славной компании. А теперь, отдайте, пожалуйста, свои мечи моим людям.

– Нет!

Рарок скорее согласился бы принять обе пули в собственную грудь, чем вот так отдать какому-то отребью свой гладиус.

Бандит устало опустил плечи и проговорил с актёрскими ужимками: