Рарок и Леса

У сэра Мальтора не было прибора для измерения времени, не было и ориентира, вроде солнца и луны, обычно использующихся для того же самого. Традиционное – «долго ли, коротко ли», больше всего подходило к ситуации. И всё же он был вознаграждён. Вот оно! Сначала точка, потом нечто похожее на короткую свечку в подсвечнике и, наконец, он – кристалл, на тяжёлой подставке смахивающий на подсвечник из материала наподобие «электра». Точная копия того, что был у Маранты, только раз в пять больше!

Сэр Мальтор приблизился, почувствовав, как завибрировали мальтийские доспехи. С одной стороны кристалла, словно наполненного бушующим огнём, стояла зеркальная полусфера высотой в человеческий рост. По всей видимости, это был рефлектор, совершенно несложной конструкции, направляющий излучение кристалла в ту сторону, где были мистические порталы. Больше похоже на алхимию, чем на мистику.

Вокруг всего сооружения было разбросано немало человеческих скелетов в комбинезонах и касках, старинных офицерских мундирах и простых белых лабораторных халатах. Один из них словно тянулся к кристаллу, сжимая в костлявой руке молоток.

Сэр Мальтор усмехнулся про себя, удивляясь простоте предстоящего действия, по сравнению со сложностью пройденного пути. Хорошо, что он не взял с собой никого из живых людей и хорошо, что не позвал Механикуса – звук с которым микротрещины прорезали сейчас его несокрушимые латы, был похож на предсмертный вопль!

Но сталь ещё держалась, и потому призрачный рыцарь упёрся удобнее ногами в огненно-радужную землю и выхватил так долго служивший ему меч. Последнее, что он подумал, это то, что слишком мало и недолго обучал Рарока высшему воинскому искусству. Нет, не то! Жаль, что не успел поговорить с ним, как дед с внуком, отец с сыном… Ну, в общем, неважно в каком там поколении, но как прародитель с потомком, который, как бы ни был далёк от него в поколениях, всё равно своё, драгоценное дитя!..

Удар! Рефлектор разлетелся на тысячи осколков, и мир вокруг затопил огненно-радужный хаос!

Удар! Кристалл раскололся на две половины и погас, темнея на глазах, как остывающий металл…

Меч выпал из латных рукавиц и, ударившись о землю, рассыпался на множество крохотных осколков. Почерневшие доспехи с ржавым скрежетом осели и развалились бесформенными сегментами, которые начала стремительно покрывать ржавчина.

Душа призрачного странника, которой не нужны были никакие порталы, устремилась сквозь миры, чтобы под крылом Создателя присоединиться к сонму таких же очищенных душ в ожидании следующего воплощения в жизнь!..

Где-то на широкой дороге утрамбованной миллионами ног, лап и копыт, недоумённо оглядывались растерянные монстры. Огненно-радужная муть вокруг них оседала, словно впитываясь в освобождённую землю. Из неё выступали разные предметы, вокруг поднимались деревья и скалы, вдали показались невиданные города, а над всем этим засияло ослепительное солнце, сверкающее ярче любых огненных вихрей и посылающее всему живому благословение и надежду.

Глава 152. Но, как же всё-таки…

Бывает так – на сердце тяжело, и ничто не в радость. Даже если надежда не погасла, постоянная тоска сжимает сердце и высасывает из души последние соки, иссушая её, делая похожей на выжженную почву, в которую бесполезно бросать семена.

В такие минуты о самом дорогом и любимом человеке, думаешь плохо. Гонишь, проклинаешь эти мысли, а они возвращаются и липнут к тебе с омерзительной настойчивостью ленты для мух, полной своими жертвами. И вот уже ты от этих мыслей грязен и, кажется, что не очистишься уже никогда!

Тогда начинаешь проклинать себя. За что? Найдётся за что. Наделал ошибок, был непонятлив, слишком неуверен в себе, неучтив, ненастойчив. Сомневался там, где надо было брать то, что на самом деле принадлежит одному тебе. (А если бы всё-таки выяснилось, что не тебе, что тогда?) Ну, получил бы отворот, больно, но бывает. Теперь бы всё забылось… Или не забылось бы… Ан, нет – теперь-то как раз мучайся!

В такое время всё хочется бросить и растоптать, но бывает, что вдруг подарит слабый лучик тепла какой-нибудь обычный предмет, который ты любил всегда и который, кажется, единственное, что у тебя осталось!

..........................................................................................................

Рарок шёл по зарослям кустов, между рощами растущих на холмах деревьев и, словно любимую кошку, ласкал рукоять своего гладиуса. Иногда он останавливался, доставал меч, и некоторое время любовался синим отливом стали клинка и затейливым узором, проступающим сквозь полированную поверхность. В ярких лучах дневного солнца меч казался полупрозрачным, наполненным светом, хрупким, как стекло. Но нет, он по-прежнему был прочен, надёжен, как старый друг, единственный на кого можно положиться по-настоящему. Тогда Рарок напоминал себе о цели прогулки в этих зарослях, вкладывал оружие в ножны, хлопал по ним ладонью, наслаждаясь приятной тяжестью и грозной силой исходящей от великолепного оружия!