Рарок и Леса

Нет, это не выход. Но где же тогда выход? Жениться на Лесе и всё-таки разрешить ей встречаться с Зигом, как с любовником? Рарок ещё раз попытался представить себе такую жизнь. Почему бы нет? Ведь это не измена исподтишка. Он знал, что так живут многие пары – делят жизнь на троих, а то и на четверых и все при этом друг друга любят и уважают. Только выдержит ли такое он, и как долго выдержит? Не пойдёт ли в один прекрасный день резать Зига или просто бросится на свой гладиус, когда за спиной Лесы в очередной раз закроется дверь? Он не знал.

Когда он храбро пообещал Лесе, что не будет считать изменой её встречу с Зигом, то про себя всё же подумал, что самым лучшим решением было бы увезти её подальше, так чтобы они никогда не встретились. Вот только согласится ли на это Леса? Она девушка умная и сразу поймет, что к чему. Да и имеет ли он право навсегда разлучать её со вторым возлюбленным? (Или следует считать его первым?)

От таких мыслей голова Рарока давно уже шла кругом. Дело усугублялось тем, что Леса, хоть и не отказала ему, но и не сказала – «да», а попросила дать ей время подумать. И порекомендовала подумать самому. Он уже обо всём подумал, так что голова едва не лопнула! Её согласие будет означать счастье и кучу проблем, о которых уже говорилось. Её отказ вызовет катастрофу, причём проблемы останутся. Вместе они решат проблемы, так или иначе, а вот катастрофа это конец всему! Нет, он не бросится в таком случае, на свой гладиус, но уйдёт из её жизни навсегда и, вообще, покинет знакомые места.

Отправится куда-нибудь на юг в дикие земли, как можно дальше от людей. Говорят там рассадник монстров, но тем хуже для монстров и лучше для него! Можно уйти на восток, найти себе какую-нибудь войну с варварами и залить досаду кровью или погибнуть. Одно плохо – родные края Лесы слишком близко к этому восточному пределу. Нет, лучше податься на север и предложить свои услуги суровым приморским курфюрстам. Правда, у них никогда не было недостатка в хороших воинах. Наоборот, люди идут от суровой бедности севера искать благ цивилизации, а в качестве платы за них предлагают своё умение владеть мечом. Остаётся запад, где можно наняться в стражники или в телохранители какого-нибудь толстосума, либо просто стать солдатом, чтобы воевать за чужой интерес и прожигать жизнь в кабацком пьянстве и разврате.

Вдруг Рарок остановился. Он понял, что задумавшись, долго шёл, не разбирая дороги, и теперь совершенно не понимает, где находится их маленький лагерь. Вот, не хватало ещё заблудиться! Как он, вообще, сюда попал? Ах, да, он же отправился на охоту и собирался добыть кабана, поскольку Василь упоминал, что дикие свиньи водятся в таких местах в изобилии. Правда, как он будет его добывать, горе-охотник имел лишь смутное представление. Из оружия у него были только гладиус и кинжал, а для охоты на крупного зверя требовалось копьё, которым он не озаботился обзавестись. Кроме того, кабана надо было ещё найти, сам-то он врядли предложит себя людям на съедение.

Как раз в этот момент неподалёку раздалось громкое хрюканье. Вслед за ним послышался треск ломающихся кустов и чавканье, словно там угощался чем-то целый свинарник. Вполне возможно, что так оно и было, ведь окружающие холмы поросли величественными кряжистыми дубами, жёлуди которых как раз начали созревать. Это, несомненно, во множестве привлекало свинок, и они паслись здесь целыми стадами. Значит, оставалось только найти такое стадо, заколоть там хрюнделя пожирнее и принести в лагерь, чтобы…

Секач вылетел на гладиатора со скоростью ураганного ветра! Если бы Рарок не прошёл суровую боевую школу, его бы растоптали в первое же мгновение. Но он сумел отпрыгнуть в сторону, и огромное щетинистое тело пронеслось мимо, обдав его жаром и звериным запахом.

Как заправский акробат, гладиатор прошёлся колесом, перекувырнулся через плечо и встал на ноги. У него была в запасе пара секунд, чтобы разглядеть противника и придумать следующий манёвр. И тут глаза его вылезли на лоб! Он видел диких кабанов в основном в жареном и копчёном состоянии, но и живых тоже рассматривал в городском зверинце. Тогда они впечатлили его своим бойцовым, по сравнению с домашними хряками, видом и приличными размерами, но этот был втрое или вчетверо больше своих далеко не маленьких собратьев!

В холке он был выше Рарока на голову, в длину и в ширину посрамил бы любого зубра, а пасть имел такую, что с лёгкостью перекусил бы пополам взрослого человека! Его жёлтые широкие клыки напоминали не ножи, а скорее лопаты, а копыта были с человеческую голову!

Протаранив кусты шагов на пятьдесят, хрюн остановился и развернулся одним прыжком. Его рыло выражало одновременно свирепость и удивление. Рарока он не видел, но чувствовал – человек где-то здесь! Видимо его крохотные глазки были неспособны разглядеть что-либо в мешанине окружающей зелени. Тогда он пятаком, размером с суповую тарелку, втянул в себя воздух и тут же безошибочно развернулся в сторону замершего гладиатора.