Раскаяние Бабника

— Тэтч? — она перевернула карточку, и в этот момент маленький агрессивный монстр выскочил из своей тюрьмы и приземлился на руку мамы.

То, что произошло дальше, походило на фильм о войне.

Ее вопль, стекло повсюду и, клянусь, паук издал пронзительный звук, когда я настигла его и накрыла ведром. Я поймала разъяренное чудовище как раз вовремя, прежде чем оно успело добежать до гостиной.

Но паук, должно быть, оказался под кайфом.

Это единственное объяснение, почему ведро двигалось по деревянному полу так, словно паук был накачан наркотиками и близок к тому, чтобы прогрызть пластик ведра.

— Думаю... — Я очень тяжело дышала, а мама стояла на столешнице. — Стоит позвонить в контроль за животными.

— Оно... — она указала на емкость, — одержимо!

Ведро на полу издало скрежещущий звук. Я запрыгнула на диван и закричала.

И в этот момент, услышав медленный скрип открывающейся двери и увидев поднятый телефон с направленной на меня камерой, я осознала, что у нас гости.

— Ты! — я уставилась на Тэтча, неспособная покинуть свою зону безопасности на диване.

— Что? — Он наклонил голову. — Я был по соседству. — Его идиотская ухмылка не сулила ничего хорошего.

— Я убью тебя! — вскричала я. — ТЫ ЗНАЕШЬ, как я отношусь к паукам!

— Паукам? — он опустил взгляд на ведро. — Я не несу ответственность за партию цветов, надеюсь, ты это осознаешь. Я просто пытался отправить тебе букет в качестве извинений за прошлый вечер... О, и... — Он взглянул на часы и скорчил рожицу.

— Тебе, кажется, нужно идти, ты же не хочешь опоздать на занятия.

Он вытянул телефон, сделал фото и вышел, но спустя две секунды попятился назад и бросил через плечо:

— Надеюсь, ты знаешь... это война.

Я вскипела и крикнула ему вслед:

— Я думала, ты хотел быть моим героем!

Он круто развернулся и схватился за дверную раму. Его взгляд все рассказал. Он был зол, но не просто зол, а взбешен.

— Считай это предупреждением. Опубликуешь еще какое-нибудь дерьмо, и я пройдусь по собственному маленькому списку. Одно дело велосипедные шорты, но это? Выставлю видео на публику. Война.

— Ты не посмеешь! — произнесла я, считая, что он блефует.

Он кивнул в сторону ведра.

— Смешно, потому что я думаю, что только что это сделал. Хорошего дня! — Он подмигнул моей маме. — Миссис Роджерс, простите за беспорядок.

Глава 8

ТЭТЧ

«Я буду твоим героем» — первое предложение, написанное мне с незнакомого номера.

Какого черта?

Утро продолжало становиться все страннее.

Когда я отправился за кофе в привычный «Старбакс», бариста уставилась на меня большими голубыми глазами и произнесла:

— Энрике Иглесиас крут.

— Ладно, — протянул я. — Спасибо за кофе, хорошо поговорили.

Если это не было достаточно странным, то мой «Фейсбук» полнился мемами с героями, на одном из них оказался я в плаще.

— Что за черт? — я прокрутил ленту новостей. Начало проигрываться видео. Со страницы Остин.

Надо было удалить ее из друзей, слишком тяжело все время видеть ее фотографии.

Вместо этого, как мазохист, я оставил все как есть, чтобы постоянно заходить на ее страницу и каждый раз злиться на себя за решение порвать с ней.

Мой пьяный голос пел «Героя» не только невпопад, но и не по тексту песни.

— Святое дерьмо, — прошептал я, уставившись на свои пьяные вопли, которые, вероятно, смогут слушать и поймут разве что собаки.

Это уже стало популярным.

Больше пяти сотен репостов и двух тысяч комментариев. Видео распространялось с ее нового сайта.

И когда я нажал на ссылку сайта, как и следовало ожидать, там был я, во всей своей сатанинской красе.

Я собирался ее убить. УБИТЬ.

Это в моей жизни из-за нее бардак! У меня была карьера — репутация! К черту все.

Вот почему всегда предостерегают от брошенных женщин.

Я быстро написал Лукасу с предложением встретиться в моем кабинете, а затем наклонил голову, увидев в окне зоомагазина объявление «Тарантулы».

Губы растянулись в улыбке. Оу, она хочет поиграть? Ну, хорошо, поиграем.

На лбу задом наперед было написано «шлюха». Она использовала зеркало. Что еще тут скажешь.

Я сделал фото, потому что это забавно.

А затем выложил в Фейсбуке, но сделал пост приватным, выбрав лишь профили Лукаса, Эвери и ее. По крайней мере, она будет знать, что у меня есть собственная версия шантажа. Над фотографией написал: «Кто кому изменил?»

В конце концов, она может винить меня за наши разрушенные отношения, но часть меня все еще обвиняет ее.

За то, что просила слишком многого слишком рано. За то, что вызывала чувство необходимости оставаться с ней.

— Остин. — Я выдыхал ее имя, когда она прижималась ко мне обнаженным телом. Мне никогда не насытиться ею. Она не из тех девушек, с которыми переспав однажды, легко теряешь их номера телефонов уже на следующий день.