Раскаяние Бабника

— Скажем, езда на велосипеде вызывает крайне неприятные воспоминания, и каждый раз, трогая велосипед, абсолютно любой, воспоминания возвращаются. А мне очень хочется держать их под замком, понимаешь?

Что ж, я ожидала меньше информации.

— Тогда понятно, — наконец протянула я.

Он промолчал.

— Итак... — мне просто хотелось нарушить молчание, — что у нас завтра на повестке дня? Имплантаты задницы? Увеличение пениса? Больше сисек?

— Как у тебя получается, выставлять мою работу такой увлекательной? — улыбка тронула уголки его губ. — Прости, если разочарую, но последнюю операцию по увеличению члена я проводил больше месяца назад, мы редко их делаем. Большинство парней до конца не осознают всех побочных эффектов.

— Эректильная дисфункция?

— Как насчет абсолютной импотенции? Инфекции? Полной потери чувствительности и неспособности достичь нормальной эрекции? — мужчина покачал головой. — Да, оно того не стоит.

— Эх, ты только что испортил мне день, — шутливо ответила я.

— Завтра у меня ринопластика, — весело продолжил он, — а еще наша клиника специализируется на работе с детьми с расщепленным небом. Завтра встреча с потенциальным клиентом.

Сердце снова забилось, вторя ритму имени Тэтч. Я потянулась за вином. Плохая Остин.

— Это так мило с твоей стороны.

— Они не виноваты, понимаешь? — отозвался Тэтч, разговаривая больше сам с собой. Он уже допил свой бокал и поднялся.

Я запаниковала.

Мне хотелось, чтобы он остался.

Но я понятия не имела, как еще задержать его, кроме как снять кофту и показать сиськи в надежде, что он обрадуется шансу вновь их потрогать.

Вздохнув, я тоже встала, схватила бокал и каким-то образом умудрилась запутаться в ногах, упав лицом вниз.

Осколки стекла впились в щеку.

— Остин! — Тэтч бросился ко мне на пол, пока я пыталась не сойти с ума от льющейся с лица крови.

Я потянулась к осколкам.

— Не трогай, — он отвел мою руку от раны и медленно вытащил осколок размером, наверное, с дюйм.

— Больно! — вскрикнула я, прижимая ладони к лицу.

— Дерьмо, — он вскочил на ноги, я краем уха слышала звук бегущей воды, находясь в шоке от того, что в щеке был кусок стекла.

Тэтч вернулся с влажными бумажными полотенцами и промокнул рану. Жгло ужасно.

— Зашивать не придется. — Тэтч было так близко, что я чувствовала его запах. Я кивнула, на глаза навернулись слезы.

Слезы смущения. Отверженности.

Прекрасно, он заботится обо мне, а я чуть не реву.

Он снова мягко провел ладонями по щекам, а затем снова поднялся.

Я же осталась на полу, неуверенная, что смогу встать.

Пару минут спустя он вернулся и сел рядом на колени. Что-то холодное коснулось щеки, а потом он приклеил на порез маленький лейкопластырь.

— Ариэль? — поинтересовалась я.

— Подумал, что Железный человек будет выглядеть круче.

Я улыбнулась, но тут же застонала. Больно даже от улыбки.

Он осмотрел лицо профессиональным взглядом своих ясных голубых глаз и сразу отвернулся, словно боясь смотреть мне прямо в глаза.

— Это просто порез. Выпей на ночь ибупрофен, и если что-то будет беспокоить, звони. Хорошо?

— Беспокоить? — повторила я. Щеку жгло, а пластырь возле рта стягивал кожу.

— Просто позвони, если будет больно, — он поднялся и протянул руку.

Позвонить, если будет больно.

Мне всегда больно. Всегда.

Но что делать, если помощь предлагает тот же мужчина, что и вызвал эту боль изначально? Я отказывалась снова говорить ему, как он разбил мне сердце и разрушил наши отношения. Что я все еще расстроена и вынуждена сражаться со своими чувствами, когда в одиночестве засыпаю в родительском доме.

— Спасибо за это, — слабо пробормотала я, указывая на щеку. — Думаю, мне нужно поработать над своим заданием, да?

— Ага, — он качнулся на каблуках. Между нами повисло молчание. — Во сколько завтра придешь?

Я облизнула губы, он окинул меня взглядом, лицо не выражало никаких эмоций.

— После учебы, — наконец дала ответ я. — Может, как раз успею сделать интересные заметки о ринопластике.

Уголки его губ растянулись в игривой улыбке.

— Звучит захватывающе.

— Не сомневаюсь.

— До завтра, — он наклонился, словно собираясь поцеловать меня, но замер. Я боялась пошевелиться.

В итоге, Тэтч поцеловал меня в лоб и вышел из дома точно так же, как и вошел в мою жизнь — медленно и уверенно, вызывая боль во всем теле.

Особенно в сердце.

Глава 18

ОСТИН

Перед глазами мигал курсор. Мой новый блог издевался надо мной.

Потому что единственные глупости, которые я могла написать, были о том, какие мягкие его руки, когда он обхватывал мою грудь, как его большой палец находился в дюйме от соска во время измерений. Он был таким теплым. Я сглотнула. Большим.

Я печатала и тут же удаляла предложения, потому что, знаете ли, не эротический роман пишу.

Я положила голову на стол и вздохнула. Из-за пореза я решила сразу лечь спать и проснуться пораньше, чтобы перед занятием написать первый пост.

И вот мне остался час до выхода.

А я все так же смотрела на пустой экран без единого слова и гадала, как можно грамотно излагать мысли, когда от каждого прикосновения я готова накинуться на этого замечательного доктора.