Раскаленный добела

— Да, — мужчина потер глаза. — Мы пробыли там три недели. У черта на куличках, с палатками и армейскими пайками. Мы были измотаны. За гранью истощения.

— Похоже на ночной кошмар.

— Так оно и было. Я наблюдал за командой по другую сторону огненного барьера от Грега и других. Чутье подсказывало мне, что погода меняется, и мой метеорологический набор подтверждал это. Но когда я связался по рации со штабом, нам приказали оставаться на позициях. Они… требовали этого.

Линди не могла себе представить, в каких условиях он оказался.

— Но почему?

— Потому что мы и так слишком долго там пробыли. По всем сообщениям, мы были близки к сдерживанию, и они чувствовали Федеральное давление, чтобы свернуть его. — Гриффин глубоко вздохнул. — Так что я следовал указаниям, как слепой солдат, несмотря на свои инстинктивные крики. И тут налетел холодный фронт, ветер хлестнул по каньонам и закрыл нам выход.

Сердце Линди сжалось от боли, отразившейся на его лице.

— Ты не мог поступить иначе. Не с тем давлением, под которым вы все находились.

— Если бы не смена расписания, если бы сводка погоды о холодном фронте дошла до конца, если бы я прислушался к себе, если бы мы все не были так измучены… — мужчина пожал плечами. — Много чего, но я устал думать о них, вспоминать их. Совершались ошибки, гибли люди. Это была… трагедия, ужасная трагедия. Но я учусь жить с этим. Даже, по-видимому, учюсь говорить об этом. — Гриффин улыбнулся самой грустной, самой душераздирающей улыбкой, которую она когда-либо видела. — Я просто хотел, чтобы ты знала.

— Эй! Сюда… — Броуди, стоявший рядом с Томом и его джипом, помахал им рукой. Нельзя было ошибиться ни в напряжении, ни в отчаянной мольбе на его лице.

Линди посмотрела на Гриффина.

— Ты ему нужен.

— Да, — Гриффин выглядел таким растерянным, что Линди решила облегчить ему задачу. Она подошла к джипу.

И она была в порядке. Ее вполне устраивал тот факт, что Гриффин мучил себя, хотя в этом не было его вины. Ее вполне устраивало, что после этой поездки она больше никогда его не увидит. Она была в порядке со всем этим, и женщина улыбалась холодной улыбкой, чтобы доказать это.

Но внутри Линди все болело.

Том схватил Нину в большие, толстые медвежьи объятия. Когда он, наконец, отпустил ее, то повернулся и кивнул Гриффину, который встал рядом с братом. Том также очень ласково улыбнулся Линди, и, поскольку она чувствовала себя такой хрупкой, ее собственная ледяная улыбка на мгновение исчезла.

— Спасибо, что привезла ее ко мне, — сказал он.

— На самом деле, я даже не знала, что делаю. — Линди положила руку на плечо Броуди. — Броуди все это организовал: перелет, припасы, все остальное, так что, может быть, тебе стоит поблагодарить его.

Том посмотрел на Броуди.

— О, я поблагодарю его.

Броуди выпрямился и слабо улыбнулся.

— Папа, — предупредила Нина. — Не надо…

Том поднял голову, призывая дочь к молчанию, но не сводил глаз с Броуди.

— У меня в джипе есть дробовик, парень. И у меня есть лицензия на его использование.

Слегка побледнев, Броуди кивнул.

— Том, — Гриффин сделал шаг вперед, но Том указал на него, останавливая.

— Ты мне нравишься, сынок. Ты мне очень нравишься, но даже не думай перебивать меня сейчас, когда я в ударе. Я не очень часто говорю. Черт возьми, я даже не помню, когда в последний раз мне приходилось держать себя в руках, но сейчас я в полном порядке. Собрал достаточно, чтобы устроить нам встречу с дробовиком, прямо здесь и сейчас.

Несмотря на то, что Том стоял почти у самого его лица, Броуди потянулся к руке Нины.

— Брак по принуждению… — Мужчина мило улыбнулся Нине. — Звучит неплохо. При условии, что ты дашь мне достаточно времени, чтобы привести сюда моих родителей.

— Я тебя не спрашивал, — сказал Том. — Я сказал тебе.

— Да, но поскольку мы все взрослые люди, я притворяюсь, что это так. Во всяком случае, это шутка, потому что ничто, ничто не сделает мою жизнь более полной, чем брак с вашей дочерью. Я все равно собирался спросить ее об этом в эти выходные.

Ахнула Нина, закрывая рот руками и не сводя сверкающих глаз с Броуди.

Он мягко улыбнулся ей.

— Это придаст смысл моей жизни, если я стану частью твоей. — Броуди поднес ее пальцы ко рту, глядя на Нину теплыми глазами поверх их соединенных рук. — Может быть, я пришел сюда, чтобы спасти своего брата, но вместо этого я спас себя. Это место спасло меня. Ты спасла меня, — сказал он ей, его глаза блестели и подозрительно блестели.

— О, Броуди. Te quiero. Я люблю тебя. — Нина обвила руками его шею. — Я так тебя люблю.

— Это значит "да", ты выйдешь за меня замуж? Ты будешь моей женой, моим другом, моей любовницей… до конца наших дней?

Улыбка Нины была медленной и красивой.

— Да, querido. Да, за все это. — и она запечатлела на его губах долгий поцелуй.

Через мгновение Броуди отстранился, держа ее лицо так, словно они были совсем одни.