Раскол

Исрун бросилась к компьютеру, чтобы уточнить даты нападения на женщину и самоустранения Этлерта из политической жизни.

Выяснилось, что Этлерт оставил свои полномочия лидера партии с формулировкой «по личным обстоятельствам» через несколько дней после нападения на невесту Эмиля.

Какое любопытное совпадение.

Исрун взяла телефон и позвонила Лауре, помощнице Мартейнна. Она очень надеялась, что та еще не успела узнать последние новости об Эмиле.

– Исрун, – обратилась к ней Лаура, будто к доброй приятельнице, – как приятно вас слышать.

– Взаимно, – так же неискренне отозвалась Исрун. – Я обдумала ваше предложение и готова взять у Мартейнна интервью по поводу изменений в кабинете министров.

– Замечательно! – ответила Лаура. Исрун стало интересно, смотрит ли Лаура в потолок и при общении по телефону, или эта привычка проявляется у нее, исключительно когда она разговаривает с людьми лицом к лицу, если так вообще можно сказать о человеке, который всегда избегает смотреть в глаза собеседнику. – Как насчет следующей недели?

– Боюсь, не получится, – сказала Исрун. – Лучше заняться этим поскорее – может, прямо сегодня? Я сейчас как раз свободна – пропавшего ребенка нашли, так что больше никаких горячих новостей нет. Наше интервью могло бы стать темой дня.

– Сегодня никак не получится. У Мартейнна будет возможность пообщаться с вами только завтра.

– Давайте тогда назначим время, – с ноткой разочарования предложила Исрун. – Когда он свободен?

– Минутку, – ответила Лаура. – Я загляну в ежедневник. – После короткой паузы она поинтересовалась: – Завтра в три часа вас устроит? Сможете подъехать в министерство?

«Мартейнн всегда хочет играть на своем поле», – подумала Исрун и согласилась.

Не прошло и часа, как рыжеволосая помощница Мартейнна перезвонила Исрун. Та некоторое время смотрела на заливающийся трелью телефон, но все-таки решила ответить, почти не сомневаясь, о чем пойдет речь. До Лауры наверняка дошли новости о полицейском расследовании, которое связывало Снорри с нападением на невесту Эмиля.

– Здравствуйте еще раз, Исрун, – сказала Лаура, в голосе которой явно слышалось напряжение, хотя она и старалась не выдать его.

– Слушаю вас, Лаура, – ответила Исрун, откинувшись на скрипучую спинку офисного стула. Она намеревалась выжать из этой беседы максимальную пользу и добиться своего во что бы то ни стало.

– К сожалению, нам придется перенести интервью.

– Ничего страшного. Завтра я свободна и в два часа, а возможно, и в четыре. Лучше не позже – мне ведь еще нужно будет заняться монтажом.

– Нет, вы не совсем поняли… Вы сможете записать интервью только на следующей неделе – или даже через неделю.

– Подождите-ка. Разве мы не договорились?.. Я собиралась к вам завтра к трем часам. Почему вы решили все отменить? – резко спросила Исрун.

Лаура не нашлась с ответом, поэтому Исрун продолжила, не сбавляя напора:

– У Мартейнна есть что скрывать? Может, в связи с делом Снорри Этлертссона? А я думала, что он не имеет к этому отношения. Но вы наталкиваете меня на мысль, что я была не права, Лаура.

– Нет, ему нечего скрывать. Абсолютно, – проговорила Лаура. – Простите за недопонимание. Я устрою вашу с ним встречу, как мы и согласовали. Завтра в три часа.

Исрун даже удивилась, как просто все получилось. Можно было не сомневаться, что в данный момент Лаура находилась не в лучшей форме.

– Значит, в три. Договорились.

36

Вечерний выпуск новостей должен был вот-вот выйти в эфир, когда Исрун вспомнила о том, что так и не съездила к Никюлаусу за тем самым пакетом. Вообще-то, она и не обещала, что заедет, но ей не хотелось разочаровывать старика.

Кроме того, она приняла приглашение отца поужинать у него дома сразу после работы, хотя «ужин» – это, наверное, слишком громко сказано. Исрун прекрасно знала, что повар из отца не ахти какой, так что ее, скорее всего, ждала пицца из соседней забегаловки или кура-гриль из супермаркета. Кура будет подана целиком, с самым простым гарниром в виде картошки фри и кетчупа. Но Исрун удовольствуется и этим, – главное, она снова окунется в уже подзабытую атмосферу их прежней жизни. Ужинать они будут непременно перед телевизором, и, может, ей даже удастся расслабиться после тяжелой недели.

Единственный способ не разочаровать ни отца, ни Никюлауса заключался в том, чтобы разочаровать Ивара, но по этому поводу никаких угрызений совести Исрун не испытывала. Она бодрым шагом подошла к Ивару, который, комфортно развалившись в кресле выпускающего редактора, сосредоточенно просматривал сводку новостей.

– Я должна уехать, – обратилась к нему Исрун.

– И пропустить брифинг?

Она кивнула, полагая, что ничего существенного на этом брифинге по итогам дня все равно обсуждаться не будет, хотя присутствие на нем было чуть ли не обязательным.

– Если что, введешь меня в курс дела завтра утром.

Ивар фыркнул и, недовольно отвернувшись, заявил:

– Завтра и послезавтра у меня выходные. Выпускающим редактором будет твоя подружка Мария, так что с ней все и обсудишь. Поезжай, если должна.