Расколотое сердце кондитера (СИ)

Лида разочарованно вздохнула и закрыла дверь. В следующей комнате должен был спать Максим.

Но не успела она занести сжатую в кулак ладонь и постучать, как дверь открылась, и на пороге ее встретил Горький. Немного заспанный, с взъерошенными черными волосами и едва заметными темными кругами под глазами.

— Так это ты крадешься? — произнес он, отступая в сторону и пропуская Лиду внутрь. — Заходи.

Лида шагнула вперед.

Комната Максима была точно такой же, как и ее. Оказалось, Ее Величеству королеве лучшие покои в доме не полагались.

— Ты уже давно проснулся?

— Я не ложился. — В подтверждение своим словам Максим зевнул. — Не смог заснуть.

Лиде бы очень хотелось сказать, что она тоже не спала.

Соврать бы, что из-за навалившихся на них проблем, сомкнуть глаза так и не получилось. Но врать не хотелось. Лида боялась, что ее ложь Максим легко распознает.

— Что ты знаешь об отце Трюфеля?

Вопрос был задан неожиданно как для самой Лиды — она даже не успела осознать, как слова слетели с губ — так и для Максима.

— Не так много, как хотелось бы.

— А об его семье?

— Еще меньше.

Лиде так хотелось съязвить и сказать, что наконец-то наступил тот момент, когда Максим Горький знает не больше, чем она, Лидия Воздушная. Но язвить Лиде тоже не хотелось.

— Лишь то, — продолжил Максим, — что мне рассказывал Безе.

— Принц? — Лида уселась на край застеленной кровати. — Ты обсуждал с ним Трюфеля?

— Не обсуждал. — Сказал Максим, раздраженно закатив глаза. — Мы же не девчонки. Просто пытался понять, во что ввязался.

Лида нахмурилась.

— Ты о контракте?

— О нем.

Сердце у Лиды в груди от любопытства вновь забилось быстрее.

— А как вы это сделали? — спросила она, надеясь, что Максим разоткровенничается и все ей расскажет. — Я про то, что Маня сделала это для спасения принца. А ты? У тебя была та же причина?

Сложно было понять, молчит ли Максим потому, что обдумывает ответ над ее вопросом, или же просто не хочет на него отвечать.

— Он появился внезапно, — начал Максим. — Ошивался вокруг приюта, высматривал что-то. Но стоило только сказать воспитателям, что на территории находится подозрительный тип, как он сразу же исчезал.

Лида понимающе кивнула.

— Трюфель открывал дверь, — сказала она.

— Да. Но я-то этого не знал. Однажды мне удалось прижать его, — с некой гордостью произнес юноша. — Но поблизости оказалась дверь, через которую он пришел…

— Представляю твое удивление — человек скрылся за дверью, но в комнате его не оказалось.

На этот раз Максим с ней не согласился.

— Нет, не так все было. Трюфель не зарыл дверь, а оставил ее отрытой. И я… я из любопытства переступил порог.

Лида представила, как, должно быть, удивился Максим, увидев за дверью не комнату, а всепоглощающее ничего, пахнущее сладостями.

— И тебе не было страшно? — спросила она.

На что Максим гордо вздернул подбородок.

— Еще чего.

И все же Лида считала, что Горький бессовестно врал.

— Значит, вот так просто ты оказался в Птифуре.

— Да.

— И дальше что? Поверил своим глазам, когда увидел этот мир?

— Нет.

В тот момент, по словам Максима, он был уверен, что спит.

— Я себя даже щипал, — признался он. — Было больно, но мир полный ярких красок никуда не исчезал.

— А Трюфель?

— Трюфель все это время был рядом. И когда я прокашлялся… — Лида вспомнила, как и сама, попав впервые в Баттенберг, испытала на себе этот недуг. — Он предложил мне сделку.

— И выслушав его условия, ты так просто согласился подписать с ним контракт?

К своему стыду Лида не знала, что сподвигло Зефира и ее прадеда к подписанию их контракта.

«Чем больше я узнаю об этом мире, тем больше понимаю, какая же я неумеха», — подумала она, решив, что как только встретится с Зефиром, сразу же у него все разузнает.

— Я решил, что это шутка, — произнес Максим, продолжив рассказ. И словно в оправдание, добавил: — Я все еще думал, что сплю. Поэтому согласился. А потом… был скандал.

Королева Ваниль вызвала Трюфеля и Максима на аудиенцию. Ведь произошла из ряда вон выходящая ситуация! Аристократ подписал с человеком контракт!

— На ушах стоял весь Баттенберг. Эту тему обсуждали все без исключения, перемывали кости всем членам семьи Трюфеля.

— Они знали, почему Трюфель решился на этот шаг?

Максим покачал головой.

— Разумеется, нет. Он и словом не обмолвился, что причиной подписания с человеком контракта была его скорая свадьба с Шарлоткой де Тарт. К тому же, об их свадьбе на тот момент не было объявлено. Вспомни, твой фиолетовый об этом знать не знал. Сестра его, думаю, тоже.

«Точно», — Лида согласно кивнула.

А Максим продолжил.

— Когда Ее Величество спросила Трюфеля о причинах, он сказал, что всегда был лоялен к людям и жаждал узнать человеческую натуру. И услышав это, его отец буквально взорвался в эмоциях. Он отрекся от Трюфеля прямо там, в зале. И как бы Ее Величество не пыталась успокоить его, образумить, говоря, что такие решения не принимаются на горячее сердце, его отец был непреклонен. Трюфель — позор де Фадж, к которым он с того момента не имел больше никакого отношения.