Расколотое сердце кондитера (СИ)

Лида рассматривала развернутую на доске карту.

Королевство Марципан было расположено в самом сердце континента, и в самом деле, как когда-то говорили Лиде, имело обширные территории, но не имело выхода к морю. На востоке и юге королевство граничило с княжеством Цитрон, жители которого не беспричинно считались самыми начитанными птифурцами. Вспомнить хотя бы Лайм — покровителя близнецов Кислых.

На западе и частично на севере континента располагалось царство Ирга.

Вспомнив Малину и Барбариса, Лида невольно улыбнулась. Ей бы очень хотелось встретиться с иргийцами, погостить в их доме и побывать на их праздниках.

Как когда-то рассказывал Зефир, иргийцы самый веселый народ Птифура.

— Изначально существовало лишь одно герцогство Парфе, — произнес господин Эклер, водя по карте карамельной указкой.

Лида с любопытством следила за его движениями, стараясь запомнить как можно больше указанных на ней названий. Господин Эклер и в самом деле был прирожденным учителем.

— Разумеется, — продолжал он урок, — в то время оно так не называлось. До того дня, когда Великие правители одержали победу в Первом турнире и Великий Парфе одарил их собственными землями, Конфитюр был… единой страной. Пожалуй, так будет уместнее выразить свою мысль. Великий Парфе — первый правитель, о котором говорится в наших исторических записях.

— Что это значит? — спросила Лида, нахмурившись. — До него никого не было?

— К сожалению, у меня нет ответа на этот вопрос, Ваше Величество. И никто Вам на него не ответит. Но официально, первым правителем и властителем всех земель Конфитюра был Великий Парфе.

— Чего же он тогда решил турнир провести? — разминая затекшую кисть, протянула Лида. — Правил бы себе всем континентом, раз был единственным правителем.

— О, я могу объяснить его поступок, — произнес марципанец, плавно покачнувшись на мысках. — Великий Парфе был довольно-таки недоверчивой персоной. Он всюду видел врагов и предателей. И так как Великий Парфе жил на территории нынешнего герцогства, то Вы сами можете видеть, что жил он в самой отдаленной части континента.

Господин Эклер указал на север карты, несколько раз нарисовав указкой своеобразный овал.

— Следить за порядком в остальных землях было… я бы сказал проблематично. Окружавшие Великого Парфе советники не внушали ему доверия, поэтому идея с разделением земель пришлась ему по сердцу. Так же Великий Парфе был до ужаса самовлюблен. Он считал, что даже вверив свои территории кому-то другому, он все равно останется настоящим и единоличным правителем континента.

— Думать так было глупо с его стороны, — сказала Лида, подперев рукой подбородок.

Ириска, наблюдавшая за уроком со стороны, недовольно прокашлялась.

— Но ведь правда! — возмущенно воскликнула Лида. — Кто же в здравом уме раздаривает свое имущество?

Господин Эклер одарил девушку снисходительным взглядом, но ничего на ее возмущение не ответил, продолжая занятие.

— Мы долго можем обсуждать эту тему, но ведь сегодня у нас несколько иная цель, — произнес марципанец. — Я обещал рассказать Вам о Макадамии, так как исторически между нашими королевствами сложились доверительные и дружеские отношения.

— Да, я знаю это, — кивнула Лида. — Еще я знаю, что король Миндаль брат… Эм… Он ведь брат короля? Да?.. Или королевы…

Лиде показалось, что Ириска издала звук, похожий на всхлип.

«Ну я извиняюсь за то, что ничего не знаю и не помню», — в мыслях пробормотала про себя Лида.

— Король Миндаль — старший брат королевы Киндаль. Она — кровный монарх королевства Макадамия. Ее муж…

— Стоп, — несколько раз моргнув, остановила марципанца Лида. — Король Миндаль — старший ребенок в семье, так еще и мужского пола. Как же так получилось, что Макадамией правит его младшая сестра?

— О, это очень интересное замечание, моя королева, — улыбнулся господин Эклер. — Так случилось из-за законов нашего королевства. Знаете ли Вы, Ваше Величество, что в правящей семье Марципана всегда рождался только один ребенок? Ребенок у королевской четы может быть только один, чтобы в будущем не возникло распрей между детьми в борьбе за власть.

— Вот оно как.

— Верно-верно, — закивал головой господин Эклер. — Так получилось, что ни в Макадамии, ни в Марципане пол будущего правителя не имеет никакого значения. Это, насколько я знаю, отличается от законов Вашего мира.

Лида призадумалась. Что она знала о современной монархии?

— Ну, у нас королей, имеющих реальную власть, осталось не так уж и много, — сказала Лида, побарабанив пальцами по столу, за которым сидела. — Но раньше наследниками и в самом деле были только мальчики. Причем первенцы.

«Разумеется, если до момента своего восхождения на трон первенец не был зарезан, отравлен или сброшен куда-нибудь глубоко-глубоко».

С таким раскладом вещей Лиде приходилось мириться с тем, что один, единственный наследник и в самом деле был выходом из ситуаций с нескончаемым количеством кровопролитных войн за право занять отцовский трон.