Расколотое сердце кондитера (СИ)

Максим покачал головой и всё же набрал на домофоне цифры нужной ему квартиры. Автоматика издала быстрый писк. Потом ещё один. И ещё. А потом, после короткого писка, с раздражением в голосе ему был задан вопрос, интересующийся тем, кого там с утра пораньше принесла нелёгкая Судьба.

— Максим Горький. В этой квартире проживает Фёкла Кислая?

На несколько секунд на той стороне стало настолько тихо, что Максим подумал о неисправности домофона. Но после донёсшегося до его ушей испуганно-удивлённого визга, он понял, что поспешил с неверными выводами, безосновательно обвинив технику в неисправности.

— Горький!.. — повторила девушка, и Максим больше не сомневался, на его «звонок» ответила Фёкла. — Поднимайся!

Назвав этаж, Фёкла открыла входную дверь. Домофон несколько раз пискнул, магнит на двери размагнитился и Максим, дёрнув на себя дверь, вошёл в подъезд.

Оказавшись внутри, он невольно передёрнул плечами от неприятного ощущения, опять заскрёбшегося уже где-то у сердца. Обстановка внутри соответствовала наружному богатству комплекса. Максим словно зашёл в заморский отель, где на ресепшене ему приветственно должен был улыбаться портье. Ну или кто там встречал гостей на входе?

Сидевший в своей коморке консьерж не улыбнулся при виде постороннего и дежурно поинтересовался у Максима в какую квартиру тот направляется.Удовлетворившись его ответом, мужчина опустил взгляд обратно к книжке. А может к газете или планшету. Его глаза бегали слева на право, и обратно, будто перебегая со строчки на строчку и, решив, что консьерж всё-таки что-то читает, Максим направился к лифту, который, будто ждав его, сразу же открыл перед ним двери.

В кабине приятно пахло мятой. Не перечной, а мягкой, еле уловимой мятой, какую иногда добавляют к летним пирожным ради освежающего вкуса. Оббитые деревом двери бесшумно закрылись, и кабина плавно начала подниматься на нужный Максиму этаж.

— Помни, — выбравшись из сумки на половину своего роста, произнёс Трюфель, — ты должен просить о помощи вежливо.

— Я и не собирался грубить, — ответил ему Максим.

На самом деле, он уже несколько раз прокручивал в голове будущий разговор с Фёклой. Что было делать, если она или её покровитель вдруг откажутся помогать? Как заставить их открыть дверь? И как, что ещё важнее, отыскать в Цедре Лиду?

— Ты не собираешься грубить, но обязательно начнёшь, если они откажутся помогать, — верно подметил Трюфель. — Будь вежлив.

— Да когда я в последний раз кому-то грубил?

— Давненько уже не было такого, — согласился марципанец и, чуть подумав, усмехнулся. — Ты стал меньше грубить людям с тех пор, как познакомился с Лидой.

Щёки Максима резко запылали алым. Он зло глянул на своего покровителя, но к спасению Трюфеля именно в этот момент лифтовая кабина достигла нужного этажа. Двери разъехались в разные стороны, огонёк на кнопке этажа потух и Горький перешагнул через брешь в полу, разделявшую этаж и шахту.

— Ну надо же! — тут же протянула Фёкла. — Сам Максим Горький почтил меня своим визитом! Чем обязана такой сердечной щедрости?

Фёкла вальяжно облокачивалась спиной о дверной косяк двери, разделявшей два коридора — лифтовой и общий — и всеми силами старалась придать своему виду бодрости. Но глаза у неё были заспанные, общая помятость проявлялась и в пижаме — коротких шортах и безразмерной футболке — и в нервозной позе. Максим подошёл ближе и, вспомнив о том, что сейчас Фёкла была единственной, кто мог ему помочь, всё же проявил дружелюбие.

— И тебе привет, — ответил он на её насмешливое приветствие.

Трюфель выбрался из сумки и, насколько это позволяло его положение, поклонился.

— Госпожа Фёкла, доброго Вам утра.

— Приветик, — подмигнув покровителю Горького, отозвалась девушка. — Так чем обязана, любимчик марципанской королевы? Не просто же так ты заскочил поздороваться?

О какой именно марципанской королеве шла речь, Максиму оставалось только догадываться. Где-то на подсознании он понимал, что Фёкла, в присущей ей насмешливой манере, говорила о Лиде. Но ведь могла и о королеве Ваниль, фаворитом которой он и в самом деле был.

— Мне нужно в Цедру, — не рассусоливаясь, произнёс Максим. — Твой покровитель помог Лиде перейти в Птифур, мне тоже туда надо.

— Э-э?… С чего это ты решил, что Лида была здесь?

Максим нахмурился, ему было не до кокетства Фёклы. Тем более что девушка даже не попыталась скрыть в своём вопросе лживых ноток. Он не был в настроении шутить, противно зудело где-то в горле — плохое предчувствие. Наверное, что-то такое отразилось в его взгляде, потому что из глаз Фёклы исчез весь её шутливый азарт.

— Только не говори мне, что что-то случилось, — пробубнила девушка, нахмурив у переносицы брови. — Лайм сказала, что у Лиды всё получилось.

Фёкла отступила назад, покидая лифтовую площадку. Максим последовал за ней.

— Раз твой покровитель так сказал, то так, наверное, и есть. Мне просто нужно в Цедру и другого пути… Кротчайшего пути я не вижу.