Расколовшаяся Луна

— Он ведь должен быть здесь… где-то должен быть! — Мой голос дрожал в панике, и мне было ясно, что я вела себя как наркоманка, потерявшая свою наркоту. Но это никак не меняло мою бездонную печаль. В конце концов я, всхлипывая, опустилась на холодный, жирный линолеум.

— Елизавета… эй. Ты меня пугаешь. Скажи, наконец, что случилось.

— Я его нарисовала, но теперь эскиз исчез… У меня ведь итак ничего от него нет, вообще ничего! Может случится так, что при схватке он погибнет, и что тогда?

Джианна облокотилась на гудящий холодильник напротив меня.

— Что за схватка, Элиза? О какой схватке здесь идёт речь?

— О схватке с Францёзом. — Я впилась ногтями себе в ладони, чтобы боль привела меня в чувство. — Колин выступит против Францёза, потому что тот последует за Паулем повсюду. Он перевёртыш. Мы не можем отвязаться от него. Альтернативой было бы ждать, когда Пауль заболеет, умрёт или убьёт себя. Мы все можем погибнуть в схватке. Но вероятность того, что погибнет Колин, самая большая.

Несколько минут царила тишина. Даже Руфус не вытворял никакой чепухи. Он сидел как памятник в коридоре и неодобрительно смотрел на нас своим оставшимся бледно-зелёным глазом. Джианна только иногда качала головой и, стеная, закрывала лицо руками, чтобы тут же снова, подняв голову, сверлить меня своим взглядом журналистки.

Я сделала глубокий вдох и начала неуверенно рассказывать, по возможности мягко, что узнала на Тришине и Зильте — что было не так просто, потому что всегда, когда компьютер Джианны, пища, оповещал о прибытии нового электронного сообщения, она без предупреждения выбегала из кухни и проверяла, кто ей написал. Всё же мне удалось, несмотря на несчастные прерывания, объяснить ей, кто такой перевёртыш, почему ей нельзя вступать в контакт с Паулем и в ближайшие дни лучше оставаться в своей квартире. Её глаза наполнились слезами, но она с железной дисциплиной проглотила их — и с ними последний кусок пиццы.

— У меня ещё нет желания умирать, Элиза. Прошедшие восемь лет были абсолютным дерьмом для меня. Правда, я не хочу. Это не может быть всё. Колин тебя как-то подготовил к схватке? Ты знаешь, что случиться?

— У меня нет ни малейшего представления. Он научил меня каратэ — ну что же, он попытался. У меня теперь жёлтый пояс. Это ничего.

— Подожди. Ты была ведь там только несколько дней…, - Прервала меня Джианна скептически.

— Да. Я же не говорю, что это было забавно. У меня всё болит.

— Значит, всё-таки не любовный отпуск, — усмехнулась она слабо.

— Ну, — промямлила я уклончиво и поняла, что покраснела. — Это тоже. Немножко. И я не буду рассказывать тебе подробности.

Джианна скривила рот.

— Жаль. Тогда ты теперь боевая машина?

— Самое многое — машинка. Настоящий поединок начинается лишь с пятой степени пояса. Я не представляю, что это значит. И должна буду и дальше тренироваться с другим сенсейем здесь, в Гамбурге. Предположительно я должна на тренировках научиться повиноваться Колину и слепо ему доверять.

— Повиноваться ему? — Указательный палец Джианны взлетел в воздух. — О, пожалуйста, Элиза, тебе этого не нужно. Повиноваться. Тьфу! Что вообще мужчины воображают себе? Только не делай этого! А в кровати он, наверное, тоже афиширует доминирующего самца…

— Не совсем, — возразила я тихо, но не смотрела на неё. — Связан был он. Не я.

Указательный палец Джианны резко остановился, и она удивленно замолчала.

— Не то, что это было бы слишком опасно, — соврала я. — Но это сейчас неважно. Как я уже упомянула — нам нужно подготовиться. Если Францёз намного старше Колина, это всё равно не имеет смысла. — На десять лет старше — пойдёт, вдалбливал в меня Колин. На двадцать — действительно опасно. На пятьдесят — и у него не будет никаких шансов. Только тогда мне стало ясно, какой силой, должно быть, обладает Тесса. И всё же Колин был в состоянии некоторое время удерживать её.

— Нам нужно вломиться в квартиру Францёза, выяснить, сколько ему лет. Для этого мне нужна твоя помощь.

— Хорошо, — сказала Джианна быстро. Может быть, она наслаждалась мыслью сделать по отношению к Францёзу что-нибудь плохое. — Я согласна. Пока этот мерзкий тип на корабле, я помогу. Я ведь не хочу увиливать. — Джианна снова перекрестилась. — Но потом я пас. Я не хочу умирать.

— Не будь занудой, Джианна. Да, когда оба вернуться на берег, тогда тебе нужно оставаться в твоей квартире и даже не думать о Пауле. Согласна?

И у меня уже есть кое-какое соображение, как это может сработать, подумала я с воровским удовлетворением. Эта идея пришла мне по дороге сюда, и она была не такой уж плохой. Мне так нравилось иметь возможность убить одним выстрелом двух зайцев.