Раскрепощение

Это выведет меня из ступора. Напомнит мне, что именно здесь я должен искать свои удовольствия, а не в той маленькой комнате, где мы творили волшебство. Я обвожу взглядом огромное пространство. Высокие потолки, полумрак, белые колонны и мягкое розовое освещение, которое выгодно подчеркивает все оттенки кожи и не кричит о секс-темнице. Для более смелых потребностей есть комната внизу.

Повсюду мужчины и женщины, на разных стадиях раздевания. Я прохожу мимо парня, лежащего на банкетке, брюнетка сидит у него на лице, в то время как блондинка опускается на него с большим энтузиазмом. Блядь. Мой член твердеет еще больше.

Это то, что мне нужно. Что-то простое. Первобытное. Что-то, что заставит меня забыть зов сирены девственницы, которую я оставил в той комнате.

Я не буду думать о ней.

Я не буду думать о том, как она, ошеломленная, поднимается с кресла.

Как она входит в раздевалку, стаскивает мокрое нижнее белье.

Смотрит на свое раскрасневшееся лицо в зеркале.

Что она видит? Женщину, которая наконец-то стала хозяйкой своего тела? Своих желаний?

Или же на неё навалится католическая вина, бесконечные годы, когда ей вдалбливали догму, и она почувствует себя дерьмово?

Очень надеюсь на первое. Надеюсь, что мы возбудили ее настолько, что ей понадобится повтор. Может, ей нужно будет скользнуть пальцами в эту скользкую, обнаженную киску и заставить себя кончить снова, думая о том, как мы втроем поглощаем ее, наслаждаясь её прекрасным телом.

Блядь. Мне действительно нужно кончить. Яйца вот-вот взорвутся. От моего внимания не ускользнуло, что Алекс и Кэл уже растворились в толпе. Большинство участниц женского пола здесь довольно крутые — они здесь потому, что любят секс, а не потому, что пытаются заполучить богатого парня. Многие женщины находятся на вершине своей карьеры в соответствующих отраслях. Но я не в настроении для светской беседы, для какой-либо неопределенности. Мне нужна уверенность.

Я замечаю одну из наших хостес, Изабель, и подзываю ее к себе. Все наши сотрудники получают зарплату и играют разные роли в «Алхимии». Им не обязательно трахаться, если они этого не хотят. Но Изабель определенно хочет. Мы с ней уже развлекались несколько раз, часто с другой женщиной, и это любимое занятие Иззи.

Это и то, что люди наблюдают за ней.

Она профессионал, и понимает, что делать. Вдобавок ко всему, с её длинными медово-русыми волосами, она могла бы сойти за Беллу — если смотреть сзади.

И это то, что мне сейчас нужно.

Изабель не спеша подходит ко мне. Уверен, что моё лицо и состояние штанов ясно дают понять, чего я хочу. На ней только белое платье-слип, и оно единственное, что на ней надето. Ее идеальные сиськи выставлены на всеобщее обозрение.

— Здравствуйте, мистер Чарлтон, — мурлычет она. Я не какой-нибудь придурок, который заставляет своих сотрудников называть меня «мистер». Здесь, в «Алхимии», мы общаемся непринужденно. В конце концов, большинство из нас трахались друг с другом. Она делает это, потому что нам обоим будет приятно, если она подчинится мне.

— Изабель, — выдавливаю я. Моя рука обвивается вокруг ее шеи, точно так же, как это было с Белль, и я грубо притягиваю ее к себе.

У нее перехватывает дыхание, когда она обхватывает меня с расстояния в пару дюймов. Моя челюсть так сжата, что я могу сломать зуб.

Она обхватывает мою эрекцию, и я чуть не кончаю тут же. Черт возьми.

— Что вам нужно? — спрашивает она.

— Мне нужно, чтобы ты прекратила болтать и нагнулась, черт возьми.

Ее зрачки расширяются. Ей это нравится.

— Да, сэр, — говорит она с придыханием и поворачивает голову в поисках подходящего места. Я слишком тороплюсь, чтобы найти комнату, и мне насрать, кто увидит, как я трахаю Изабель.

Она поворачивается и направляется к ближайшему дивану. Он пуст и как раз подходит для моих целей. Я наблюдаю за ее походкой, наслаждаясь, как двигаются идеальные округлости ее ягодиц под тонкой белой тканью. В моей голове она Белль, потому что мне это необходимо. Мне нужно заявить права на эту прекрасную замену еще более красивой девственницы, к которой я не мог прикоснуться так, как хотел. Девственнице, от которой мне пришлось уйти.

Иззи — не Белина. Она не девственница. Но я могу представить, что это так, и делать с ней все, что, черт возьми, захочу.

Я восхищаюсь тем, как она останавливается у спинки дивана, откидывается на нее и, как бы небрежно, тянется назад, чтобы задрать белое платье на спину, оставляя задницу совершенно открытой для меня.

Вот она.

Эта девушка хороша. Я приближаюсь, раздувая ноздри на выдохе, когда рассматриваю открывшееся передо мной зрелище.

Длинные-предлинные ноги в босоножках на высоких ремешках. Совсем как у Белль.

Персиковые ягодицы и идеальная обнаженная киска с намеком на «посадочную полосу» спереди. Совсем как у Белль.