Распад Золотой Орды

С утратой Среднего Поволжья Улук-Мухаммед лишился одной из богатейших областей своего улуса, откуда он еще получал средства для содержания своего двора и особенно хлеб, так необходимый для татар, только что переживших эпидемию чумы. Кроме того, смерть великого князя Литовского Витовта, покровителя и союзника Улук-Мухаммеда, в октябре 1430 г. поставила его в чрезвычайно затруднительное положение. Витовт всегда оказывал (конечно, не бескорыстно) помощь своему «другу», теперь же не могло быть и речи о поддержке Улук-Мухаммеда Литвой, так как в самой Литве после смерти Витовта возникла междоусобная борьба между Свидригайлом и Сигизмундом Кейстутовичем. В Никоновской летописи под — 1431 г. сообщается о походе татар на Литву, закончившемся пленением Мценского воеводы Григория Протасова[884]. Направлен ли был этот поход против Свидригайло или против Сигизмунда „нам неизвестно. Однако после этого похода Литовское правительство заняло враждебную позицию в отношении Улук-Му — хаммеда, взяв курс на сближение с Крымом.

О положении Орды в 1432 году имеется интересная запись в русских летописях. В этом году великий князь Василий Васильевич, рассорившись с удельным князем Юрием Дмитриевичем (Галицким и Звенигородским), отправился в Орду к хану. Оба соперника на «великое княжение» предстали перед ханским судом. Летописец, сопровождавший великого князя в поездке к хану, оставил нам подробное описание состояния дел в Орде в период крушения государственности у татар. В Орде боролись между собою две группы татарских князей; хан самостоятельно не мог решать ни одного вопроса. При разборе дела русских князей «дорога» («даруга») московский Мин-Булат стал на сторону великого князя, а «князь великий Ордынский Ширин Тегиня — на сторону удельного «великое княжение обеща ему дати». Спор между великим князем московским и его бунтующим вассалом, вследствии несогласия эмиров, остался нерешенным до следующего года; хан был бессилен что-либо предпринять помимо воли своих враждующих князей.

Спорщики разъехались. Великий князь остался в лагере князя Мин-Булата, Юрия Дмитриевича взял с собой на зимовку в Крымский улус князь Тегин. Боярин Иван Дмитриевич Всеволожский, сопровождавший великого князя при поездке его в Орду, сделал по адресу хана законный упрек: «Не может (де) царь (т. е. хан) ис Тегинина слова выступите, мимо всех нас, но по его слову дати великое княжение князю Юрию? и коли царь по его слову так учинить, а вас тогда что будет? Князь Юрий, князь великий будет на Москве, а в Литве князь великий побратим его Швитригайло, а Тегиня в орде и в царе волен, не молвив вас». Под влиянием этих слов большинство татарских князей «начаша царю (хану) бити челом за великого князя». Они добились от хана согласия удовлетворить просьбу великого князя. Но весной 1433 года, когда Тегиня прибыл в орду хана, «княжение великое князю Юрию хотят дати», «многа при бысть межи их». Вначале хан решил в пользу великого князя, но затем «убоявся того, сътвори, по Тегинину слову, да придал князю Юрию к его вотчине град Дмитров с волостми всеми, и отпустил царь их на свои отчины»[885].

Летописец объясняет колебания хана тем, что Тегин стал «противу царя и хоте отступити от него, понеже бо в то время пошел бяше на Махмета Кичи Ахмет царь, а он же убояся того сътвори по Тегинину слову». Эти указания летописи важны не только как показатель шаткости положения самого хана, они ценны и в другом отношении. Здесь впервые появляется сообщение русской летописи о царевиче Кичи-Мухаммеда, ошибочно названном Кичи-Ахметом. Появление нового хана из числа потомков Урус-хана, претендующего на западные улусы, естественно, явилось большой угрозой для Улук-Мухаммеда, тем более, что феодальная верхушка Крыма, в лице влиятельной крымской фамилии — князей Ширинских, находилась в оппозиции «хотя отступити от него».

Кичи-Мухаммед, сын Тимур-хана, до этого находился где-то на востоке и был провозглашен ханом после убийства Барака. «Мухаммед-султан, сын Тимур-хана, сына Кутлук-Тимура, — пишет Гаффари, — по решению эмиров сел после убийства Барака на царство в 834 (19.IX — 1430–8.IX — 1431) г. Он послал из Дешта войско на Хорезм, и оно произвело большое опустошение»[886]. Русские летописи, отмечая появление Кичи — Мухаммеда в западном улусе весной 1433 года, не указывают места пребывания его. Во время войны с Улук-Мухаммедом в 1437 г. он двинулся на запад из района Астрахани, считавшейся «юртом Тимур-Кутлука», где он, должно быть, пребывал в 1433–1437 гг.[887]