Расплата

Сандро расхохотался, довольный собственной шуткой. Во всей деревне не сыщешь человека веселее и беспечнее Сандро. И выпить он не дурак, и пошутить. На работе особенно не надрывается, но и лодырем его не назовешь. Под шестьдесят, поди, ему. Лет двадцать пять назад Сандро взбрело в голову отправиться на заработки в Осетию. Он бросил семью и поехал, да дорогой его застала война, так и пересел он в солдатскую теплушку, не простившись с домашними. Вернулся в полном здравии, даже царапины не получил за четыре года. А дома его встретили двое сирот. Жены уже не было. За мальчиками присматривали родственники. Росли дети в нужде и нехватках — голодное было время. Но Сандро недолго горевал и спустя год привел в дом молодую красотку. Соседи и близкие осуждали его за поспешность, за то, что жена слишком молода, — не для семьи, мол, такая, где ей детей на ноги поставить! Некоторые были склонны обвинять во всем покойницу, она, мол, хвостом вертела, пока муж кровь проливал, а он, узнав все, теперь вот женился сразу. Может быть, в самом деле все так и было? Что тут удивительного? И точно, не заменила мачеха родной матери, да и у Сандро до детей руки не доходили. Так и росли они сами по себе, без заботы и ласки. Сандро этого не замечал. Не верится, что Сандро не любил их, дети по нему с ума сходили, особенно младший, но недаром, видимо, говорили, что папаша, кроме как о самом себе, ни о ком не беспокоился. Видимо, человек жил только сегодняшним днем. Возможно, что он начисто лишен способности помнить прошлое, как животное, которое вырастит детеныша, а потом даже не узнает его. Может, так и надо, кто его знает. Человек — самое неестественное животное изо всех. Это уж точно. Скорее всего Сандро любил детей, но заботу о них предоставлял только судьбе. Лет пятнадцать прошло, как младшего, черноглазого, шустрого мальчика, который особенно был привязан к Сандро, унесла река. Выловили его неделю спустя. Но горная река настолько изуродовала его, что только Сандро смог опознать сына по ногтям и родинке на лопатке. Заплакал тогда Сандро, завыл жалобно. И на похоронах, заходя в комнату, где лежал покойник, прислонялся к стене и ревел. А выйдя, подсаживался к людям и пил вино. Как раз в те дни спилили высокие тополя за домом, ободрали кору и сложили у забора с обеих сторон двора. Пришедшие на поминки устраивались на молочных, не успевших обветриться бревнах. Поминки удались на славу, вина и лобио было вдоволь. Народ остался доволен. Отпустит кто-нибудь шутку, а Сандро тут как тут, заливается смехом. Добрый был он, мухи не обидит, только не способен на переживания. После этого старшему опостылела семья, и он пропал куда-то. Только через несколько лет узнал Сандро, что сына его видели матросом на пароходе, но он и это пропустил мимо ушей. Будь другой на месте Сандро, не оправился бы, а этот все так же весел и беззаботен. Сейчас пришел одолжить топор у Мамии. Мамия показал, где он лежит. Сандро забрался на кухню и вышел оттуда с топором. Синяя выцветшая косоворотка подчеркивала его худобу, седые усы были коротко подбриты. Широкий нос. Голубые глаза.

— Вчера вечером здорово поддали, — похвастался он.

Мамия насторожился.

— Едва ты успел уйти, как я заглянул в контору. Ну, Бучуния и привязался ко мне, затащил на мельницу, и трахнули мы по четверти.

— Бучунию уже выпустили? — спросил Чичико.

— Выпустили.

— Чье вино было? — заинтересовался Мамия.

— Меки.

— У Меки отличное винцо.

— Немного кисловато.

— И мы неплохо нализались. Бригадир пригласил.

— Бучуния тоже не скупился, едва до дому добрался, — засмеялся Сандро.

— Образумился все-таки парень? — спросил Мамия.

— После женитьбы, кажется, в норму вошел.

— Женщина всем впрок. — Мамия осклабился.

— Вот и я твержу, притащите к Бахве восемнадцатилетнюю, через пару дней вскочит как миленький, — захохотал Сандро.

— Пусть ваши враги так же вскочат, как он, — тихо вставила Тебронэ и вздохнула.

— Как он, не полегчало?

— Всю ночь глаз не сомкнул. К утру успокоился. Уснул, кажется.

— Не беспокойтесь, все обойдется.

— Пасха сегодня, Сандро. Загляни к обеду. — Мамия подмигнул Сандро.

— Мне тутовник надо подрезать. Кончу и забегу.

— Ты ведь не откажешься от телячьих шашлыков?

— Иф! Куда там! Теленок отличный.

Сандро посмотрел на тушу.

— Набрал жирку… Белый, чисто снег, — с восторгом похлопал по туше Мамия и ухмыльнулся, безмерно довольный похвалой.

— Хорош, ничего не скажешь.

— Да, неплох. Значит, жду тебя, Сандро!

— Приду.

— Чичико, сынок, ты собираешься на кладбище?

— Да, тетя. Уложи снедь в авоську.