Расплата (СИ)

Тишина в зале. Недобрая, злая… И чувствует Кристина, сидя у ног венценосца, что все молнии мира сейчас вокруг нее собрались, готовые убить ее на месте. Не слышно всхлипов, не слышно насмешек, дыхания собственного — и того не слышно. Но вот Филипп зашевелился — опустился к ней, тронул за подбородок, заставляя в глаза ему смотреть… А в глазах его ненависть плещется. Ни страсть, ни похоть — черная ненависть и жажда убивать.

— Противен я тебе, значит, да? — глухо проговорил Филипп. — Брезгуешь?

Отверженный. Выброшенный. Ненужный. Он и сам это знает, но зачем же так, при всех вновь и вновь демонстрировать свою ненависть и брезгливость? На глазах у стражи, у этих падших шлюх, готовых на все! Ну сидела бы себе в уголочке своем — он же не звал ее, не трогал! Решила поиграть в защитницу несчастных? Спасти девчонку от страшного тирана захотела? А теперь даже не пытается отрицать, что противен ей, что до тошноты ненавистен! Кристина всхлипнула в его руках, отползти попыталась, да только не может он простить ей такую выходку.

На глазах у всех мстил он за жизнь свою пустую, опостылевшую… За ненависть матери, за равнодушие отца, за страхи женщин перед ним, за любовь и сострадание к другим, но не к нему… На глазах у всех ее без устали подчиняли телу, не знающему пощады. На глазах у всех рвали платье, оставляя на светлой коже синяки и ненавистный запах сандала. На глазах у всех мстили за жалость к новенькой и нелюбовь к нему самому. Ему удалось сделать больнее, чем делал раньше, ему удалось унизить сильнее, чем унижал раньше… Раскрытая перед всеми, она видела злые оскалы тех, кого сегодня на «пир разврата» не позвали. И только Ида, пятясь от жертвенника, на котором сейчас должна была находиться, ревела в голос и кусала сжатые в кулачки пальцы.

Когда все прекратилось, Кристине хотелось одного — сдохнуть. Он ушел злым, совсем неуспокоенным местью — отбросив ее в сторону как ненужную, использованную куклу, больше не пригодную ни на что, он быстро натянул штаны и вместе со стражей покинул зал. Кристина приподнялась, сжалась в комочек и в голос разревелась.

— Ну и дура!

— Сама виновата!

— Все ей неймется! Радовалась бы, а она слезы льет…

— Цену себе набивает…

Злое шипение отвергнутых любовниц ядовитыми стрелами летело в спину.

— Да замолчите же вы! — неожиданно громко раздался заплаканный голос Иды.

— А ты нам рот не затыкай! — выкрикнул ей кто-то в ответ. — Еще одна святоша нашлась, да?

Через пару мгновений женские перекрики слились в один неясный, нечленораздельный шум. Кристина зажмурилась и со всей силы зажала уши, не желая больше ни слова слышать. Ей казалось, она сходит с ума. Ей казалось, она уже сошла с ума. Кристина открыла глаза, почувствовав шевеление на своей коже — мутная капля медленно стекала по ее ноге. Чужой запах, чужое семя на коже — как же ненавидела она сейчас свое тело, как же себя ненавидела за то, что дала с собой сделать!

А желанная чистота была рядом. Затуманенный, заплаканный взгляд упал в сторону бассейна — прозрачная, спокойная вода всего в двух шагах манила спасением. Чистотой.

«Пообещай мне только, что больше никогда не станешь лишать себя жизни…», — будто почувствовав ее настрой, сознание щедро подкинуло образ человека, когда-то сумевшего спасти ее от отчаянного шага.

«Обещаю, что бы ни случилось, я никогда добровольно не уйду из жизни…» Обещание, данное когда-то, будто бы не в этой, не в ее, а чьей-то чужой жизни, показалось странным и наивным. Где теперь та девочка, что обещала жить? Где теперь тот человек, что давал ей силы? Она не знает, жив он или нет. Да и кому теперь хранить обещание? Он наследник, он будущий король, и даже если жив он, разошлись давно их пути. И не хочет, не ждет она встречи — незачем ему искать ее, некого здесь уже спасать.

— Прости меня, Анри-Этьен, — еле слышно прошептала Кристина, чувствуя, как слезы текут по ее щекам. — Прости, но я больше не могу так… Ты только сам живи, пожалуйста! За нас двоих живи.

Глава 46

— Кристина! — растерянно выкрикнула Ида, подбежав к краю бассейна.

К золотому дну под толщей кристально чистой воды, не предпринимая ни одной попытки выплыть, уходила Кристина. Уходила сознательно, спеша покинуть этот мир, где места для нее не нашлось.

— Кристина… Да позовите же кого-нибудь! — выкрикнула Ида, прежде чем рыбкой сигануть в воду.

— Ты что удумала, глупая?! — выныривая на поверхность, в панике закричала девушка, отплевываясь вместе с Кристиной от воды.

— Отпусти меня, не надо, Ида! Отпусти!

— Ты даже думать не смей об этом! Порадовать Филиппа хочешь?! Не дождется он твоей смерти! Не смей, слышишь! Кристина, да что же ты делаешь? Ты жить должна! Назло Филиппу должна!

— Но я не хочу!

— Я тебе дам «не хочу»! — вдруг рявкнул рядом мужской голос.

Кристина не заметила, как Ида подтащила ее к бортику, а потом чьи-то крепкие руки резко выхватили ее и вытянули из воды.

— Адриан?