Расплата. Трилогия

   Публика разбежалась -- посмотреть город, узнать новости, а главное (так я думаю) -- хорошо позавтракать и пообедать. В вагоне остались только увечные. Попытка добыть пищу из станционного буфета через проводника успехом не увенчалась. Вокзал буквально набит пассажирами и их багажом. Порядок должен был бы поддерживаться воинским караулом, но большинство часовых -- сильно "поддавши"; начальства не видно вовсе. Посланному сказали: "Не до тебя тут! Пусть сами приходят!" -- Пришлось двинуться в поход (неблизкий и нелегкий). Вид у меня был самый "товарищеский" -- мерлушковая шапка, купленная во Владивостоке, изумительного покроя пальто-сак, сшитое японцем в Сасебо, а на ногах -- теплые калоши, похожие на водолазные башмаки; к тому же, более месяца не стрижен; бреду с трудом, опираясь на палку. Удачно проник не только в зал, но даже за стойку буфета. Хозяин, видимо, принял меня за "услужающего". Быстро сговорились, даже совместно составили меню, а когда я (в ожидании будущего) выпил рюмку водки, закусил балыком и хотел заплатить, то буфетчик дружески хлопнул меня по плечу и сказал: "Что за счеты!" -- Не стал спорить.

   Под вечер (уже стемнело) приезжала жена губернатора (генерал-майора Кайгородова) и долго что-то рассказывала адмиралу. Видимо, сильно взволнована. О чем говорили -- не знаю".

   "26 ноября. -- Наши рассказывают какие-то анекдоты о вчерашних впечатлениях. В городе никто не знает, что будет завтра, и даже нельзя дать себе отчета, где находишься -- в Российской Империи, или в штате Всероссийской Федерации, или в совершенно самостоятельной Иркутской республике?

   Адмиралу (опять-таки, когда стемнело) прислали экипаж (вероятно, результат вчерашнего визита), и он поехал к Кутайсову (генерал-губернатору) и к Кайгородову (губернатору). Вернувшись, рассказал кое-что: оба совершенно лишены всякой власти. Единственная их опора -- батальон (не знаю, какого полка -- синие погоны и цифра 36), присланный Линевичем, -- волнуется. Офицеры принимают участие в митингах. Нижние чины неохотно несут охранную службу. Заявили, что если 30-го их не отправят дальше, на родину, то они за порядок не ручаются. О местных войсках -- говорить нечего. Телеграммы идут через цензуру забастовочного комитета. Власти совершенно отрезаны и от Петербурга, и от Линевича. Веселенькое положение...

   Сегодня -- праздник Св. Иннокентия, патрона Иркутска.

   Еще вчера вся водка была раскуплена. Предстоит великое пьянство. Опасаются, не разыгрался бы на этой почве всеобщий погром.

   В 8 ч. 32 мин. вечера благополучно поехали дальше".

Глава XII

Воинские поезда с запасными. -- По сю сторону Урала. -- Неожиданный оборот дел. -- Под флагом адмирала. -- Петербург. -- С больной головы на здоровую. -- Попытка бороться. -- На отдыхе. -- Письмо приятеля. -- Цена крови

   Двадцать седьмого ноября. -- В 2 ч. дня на станции Тулун опять собралась около поезда толпа солдат и рабочих. Прислали депутатов просить, чтобы адмирал, хоть в окне, им показался. Он (несмотря на мороз --18) вышел на площадку. Спрашивали его: правда ли, что из России не хотели посылать ему подкреплений? правда ли, что небогатовский отряд в бою вовсе не участвовал, а держался далеко сзади? -- Адмирал отвечал коротко и определенно. -- "Измены-то не было?" -- выкрикнул вдруг чей-то пронзительный голос... И чувствовалось, что для всей толпы этот вопрос -- самый мучительный... -- "Не было измены! Сила не взяла, да Бог счастья не дал!" -- решительно отозвался адмирал и, поклонившись, пошел к себе. Вслед ему неслись сочувственные крики: "Дай Бог здоровья! Век прожить! Старик, а кровь проливал! Не то, что наши! У вас иначе -- сам в первую голову!" -- Поезд тронулся, сопровождаемый громовым "ура".

   "28 ноября. -- В первом часу дня пришли в Каинск. Ясно. Мороз --22.

   Около 5 ч. вечера на разъезде Уярск догнали буйствующий эшелон запасных, которые не пустили нас вперед, объявив, что им "нужнее". Станционное начальство терроризовано. Рассказывали, что вчера было еще хуже. У эшелона повредился паровоз. Потребовали отобрать паровоз от нагнавшего их почтового поезда, потому что "нас тут больше тысячи -- все разнесем".

   В 6 ч. 45 мин. вечера пошли дальше".

   "29 ноября. -- Плетемся в хвосте поездов с запасными со скоростью 18 верст в час".

   "30 ноября. -- За ночь обманным образом на глухих разъездах обогнали несколько эшелонов; зато, удирая таким способом, едва не засели в открытой степи из-за недостатка воды. Занятное путешествие!

   В 12 ч. 30 мин. дня прошли мост через Обь. На правом берегу реки близ станции вырос целый город -- собор, правильно разбитые улицы, извозчики с номерами, -- а помню, как я проезжал тут десять лет тому назад на почтовых: была пустыня".