Расплетая радугу. Наука, заблуждения и потребность изумляться

Но забудьте о пустынях, морях, лесах и льдах. Они лишь деталь общей картины. Гораздо более важным компонентом той среды, где генам удалось выжить, были другие гены, с которыми им приходилось делить непрерывный ряд сменявших друг друга индивидуальных организмов. Спору нет, среди генов, способных к выживанию в верблюдах, найдутся и такие, что особенно хорошо подходят для выживания в пустынях, и они даже могут обнаружиться также у других пустынных животных — например у песчанок и фенеков. Но еще существеннее то, что успешными будут те гены, которым хорошо удается выживать в среде, сформированной другими генами, типичными для данного вида. Таким образом, отбор генов любого вида организмов ведется по признаку их способности сотрудничать друг с другом. Генное сотрудничество, являющееся, в отличие от всеобщего сотрудничества, качественной научной поэзией, и будет темой данной главы.

Часто бывает недопонят следующий факт. Когда говорят о генах, особенно хорошо ладящих друг с другом, речь идет не о генах отдельно взятого индивидуума. Его гены прежде никогда не встречались в таком сочетании, ибо у видов с половым размножением геном каждой особи уникален (с традиционной оговоркой насчет однояйцевых близнецов). Но можно говорить о сотрудничестве генов всего вида в целом, поскольку им-то приходилось многократно бывать вместе, причем бок о бок, в общей внутриклеточной среде, пусть и в разных сочетаниях. Предмет их сотрудничества — работа над созданием организмов, устроенных по образцу того, в котором они оказались в настоящий момент. Нет никаких особых оснований полагать, что гены некоего конкретного индивидуума будут исключительно хорошо сочетаться друг с другом — лучше, чем с любыми другими генами, свойственными данному виду. То, какие именно попутчики выпали им на этот раз из генофонда в лотерее полового размножения, — во многом дело случая. Особи с неблагоприятными сочетаниями генов склонны гибнуть. Особи с удачными сочетаниями склонны передавать свои гены дальше, в будущее. Но сами эти удачные сочетания никуда в долгосрочной перспективе не передаются. Тому порукой перетасовывание генов при половом процессе. Что передается — так это такие гены, которые способны образовывать удачные комбинации с теми другими генами, которые генофонд вида может предложить им в компаньоны. Гены, успешно выживавшие на протяжении многих поколений, могут обладать разными полезными качествами, но одним будут обладать непременно: умением хорошо срабатываться с прочими генами из генофонда данного вида.

Насколько мы можем судить, некоторые верблюжьи гены сумели бы успешно сотрудничать с некоторыми из генов гепарда. Но такая задача перед ними никогда не ставится. По-видимому, гены млекопитающих лучше совместимы с генами других млекопитающих, чем с птичьими. Но этому предположению суждено остаться гипотетическим, поскольку одна из отличительных черт жизни на нашей планете состоит в том, что (если оставить в стороне генную инженерию) перемешивание генов происходит только внутри видов. Мы можем отчасти проверить подобные гипотезы, взглянув на гибридов. Межвидовые гибриды, если вообще удается их получить, часто оказываются менее жизнеспособны или менее плодовиты по сравнению с чистокровными организмами. И по крайней мере одна из причин тому — взаимная несовместимость их генов. Гены вида А, которые хорошо работают на генетическом фоне — в генетическом «климате», — создаваемом другими генами вида А, перестают функционировать, будучи пересажены виду Б, и наоборот. Сходные эффекты иногда проявляются и при скрещивании различных сортов или рас, принадлежащих к одному виду.