Распорядок агонии

Как было уговорено, из дома вылетели Арнэр с Вутардаром. Подхватив меня, они бросились вслед за Китиусом и Бартиусом в ту же самую калиточку. Оттуда переулочками повели погоню в какое-то городское захолустье. Как ни странно, погоня прирастала медленней, чем я боялась. К тому же, городские трущобы – где бы те не произрастали – всегда были угловатыми, перекошенными и поваленными на разные стороны. Но главное, дырявыми везде, где удобней всего линять. У нас это получалось превосходно!

А вот роботы-трансформеры испытывали трудности с пролезанием, протискиванием, пропихиванием и продиранием сквозь препоны. Наступил момент, когда мы их вовсе потеряли. Не стесняясь в выражениях, я полезла обратно через два забора и три дыры.

Топчущийся на месте олигофрен с кокардой ткнул своей железякой в мою торчащую из дыры голову:

– О-бо-ро-тень!

И попёр на штурм дышащего на ладан заборчика. Вутардар безо всяких осторожностей выдернул приманку из дырки, ободрав мне ухо.

– Не верещи, – приказал он, заталкивая меня в следующую щель. – И не выпендривайся. От твоих царапин на ногах и следа не осталось. Ещё и двух суток не прошло. На вас безмозглых всё заживает, как на собаках, – бухтел он, перекидывая меня через забор.

А едва перелез сам, забор издевательски рухнул, подняв тучу пыли.

– Интересно, наши выбрались из города? – тревожился Арнэр за воришек с мешками добычи.

– Фыр-фыр-фыр! – отчитался нагнавший нас Кух и снова смылся.

– Выбрались, – с облегчением выдохнул Харлат и уточнил: – Может, и нам пора уводить Ксейю?

– Лучше ещё побегаем. Вдруг эти придурки займутся дымом над рощей, – резонно возразил Вутардар. – А тут им есть, чем заняться. Вон, как грохочут по всем закоулкам. Думаю, мы ещё и половины города на уши не подняли. Нужно теперь вторую половину дожимать.

– Они сюда стягиваются, – заметил Бартиус. – Надо бы их чуток поморочить.

– Есть идеи? – хищно оскалился Вутардар.

– Как не быть? Вон в том домике наискосок от нас жил скупщик краденого. У него там лаз в подземелье. Так мы по нему можем чуток пробежаться. Да шумнуть в другом конце города. Ещё дальше от мастерской горшечника.

– Катаяртанец, ты мне нравишься, – заявил даранин и потащил меня к новой дыре.

Если уж в чём-то везёт пожизненно, то в буквальном смысле пожизненно. Я, к примеру, обречена вечно ползать по вонючим подземельям. Зато у меня есть хотя бы один приятный повод умереть досрочно: на том свете подземелий не существует. А на этом я снова тащилась, царапая макушкой осыпающийся свод. Где-то впереди весело чирикала Рах – она реально думала, что нашему провожатому Бартиусу приятна её компания.

 Вылезли не где-нибудь, а в городской кутузке, поразительно удобно сопрягающейся с домом скупщика краденного. Какой миленький круговорот околоворовских событий в природе. Мы, было, решили выбраться на поверхность – минуя подземный этаж с камерами – как Рах решительно воспрепятствовала нашему восхождению к свету. И, конечно, Вутардар уступил – лакей бесхребетный. А потому и нагрёб на наши шеи очередную проблему.

Камеры в этом заведении отделялись от корявых плесневелых коридоров решётками. В мрачных загонах мы и обнаружили умников, решивших, что с любым захватчиком можно как-то договориться, если поразмыслить и постараться. Хотя самих умников – отцов семейств и холостяков – тут было не густо. Их сегодня вырезали мои друзья в разорённом инкубаторе. Оставалась ещё пара десятков тех, до кого у моих кузенов не дошли руки, и все остальные: женщины и дети. Стариков безмозглые убивали на месте. Эта категория лабораторного материала была непригодна для употребления в любом виде: и безмозглом, и рабском. Женщин они тоже отказывались осчастливить, поскольку те служили средством воспроизводства нового материала.

Немногие вернувшиеся с запада руфесские шпионы докладывали, что женщины там рожают на износ. А всех детей после шести лет собирают в специальные лагеря, где их очень хорошо кормят и обихаживают. Мальчиков тренируют, закаляя организмы потенциальных экзоскафандров, а для девочек разработали собственную программу укрепления здоровья. Да, и вообще, на западе никто не голодал и не чах от непосильных трудов: там всё было дозировано самым конструктивным образом. Всё было рассчитано на поддержание организмов людей в рабочем состоянии в течение максимально возможного срока эксплуатации. Так что эти женщины и дети были ценной добычей, которую предстояло использовать по назначению.

– Их нужно вытащить отсюда, – набычился Арнэр, готовясь дать мне бой.

– Детей обязательно, – сдалась я без боя. – Женщин тоже, но тут, как получится. Кого успеем.

– Я требую, чтобы меня немедленно освободили! – завопил какой-то мужик в клетке, у которой мы обсуждали насущную проблему. – Я известный на весь Катаяртан торговец украшениями и дорогой тканью! Сам хавтан…

– Вот это правильно, – одобрил Арнэр мою дежурную казнь, брезгливо покосившись на хрипящего ублюдка, от тела которого отшатнулись соседи. – С таким мы точно в беду попадём. И остальных выпускать не будем.