Расправь свои крылья

Едва мы с твоей матерью развелись, как она тут же зарегистрировала брак с Германом. Меня удивила такая поспешность, но теперь я понимаю, что это было к лучшему, так вы обе были обеспечены.

А буквально через несколько дней мне позвонили из благотворительного фонда и сообщили, что необходимая для операции сумма была собрана благодаря крупному анонимному взносу. Я предположил, что средства поступили от Германа. Хоть Вера отрицала его участие, я нисколько не сомневался, что эти деньги принадлежали ему. В какой-то момент во мне взыграла гордость, и я хотел было отказаться от этой внезапной возможности провести операцию. Но люди из фонда переубедили меня, я должен был бороться за свой шанс жить. Операция прошла успешно, и вскоре я подписал двухлетний контракт на мировое турне с оркестром.

– Ты написал мне письмо спустя два года, – вспомнила я строчки из письма, которое дал мне Герман. – Но я получила его только пару недель назад. Герман спрятал его от меня.

– Помню это письмо. – Плечи отца горестно поникли. – Я написал его в последние месяцы тура. Я думал, что по возвращении из Европы приду к тебе, Макси. Я так по тебе скучал, так хотел сказать, что жалел о том, что оставил тебя.

– Почему ты не пришел? – спросила я сквозь жгучие слезы.

– В тот день я подъехал к дому Германа, а вы все дружно собрались в саду и готовили мясо на гриле. Я долго наблюдал за вами, прислушиваясь к голосам. Вы смеялись, шутили и… казались настоящей семьей. Тогда я понял, что опоздал. Вы были вполне счастливы, у вас с мамой была новая жизнь. А у тебя был новый папа, который заботился о тебе, ты ни в чем не нуждалась. Я увидел семейную идиллию. И тогда я ушел, решив не разрушать вашу новую семью. Мне показалось, что я поступил правильно.

– Тебе показалось, – с грустью произнесла я. – Да, я ни в чем не нуждалась в доме Германа. Он прекрасно относился к маме, наверное, они действительно любили друг друга, но у меня он отобрал крылья. Ты думал, что я счастлива, но все эти годы я страдала. Музыка искала во мне выхода, но не находила.

– Прости, прости меня, милая. – Отец взял мою руку и крепко сжал ее в ладони. – Я так сожалею, что совершил страшную ошибку. Я плохой отец. Я думал, что, вычеркнув себя из твоей жизни, сделаю только лучше. Вероятность рецидива была высокой, мне хотелось уберечь тебя от ненужных страданий.

– Ты был так нужен мне, – всхлипнула я.

– Есть ли у меня шанс наверстать упущенное? – Он прикоснулся к моей щеке, утирая мои слезы. – Я так этого хочу, Макси. Позволь мне хоть ненадолго, но снова быть в твоей жизни. Конечно, сейчас я сильно болен и стою на пороге смерти, нужен ли я тебе такой?

– Ты нужен мне любой, – прошептала я и на несколько секунд прижала его к себе. – Папа. – Одно слово, но такое важное.

– Макси. – Он погладил меня по голове. – Доченька.

Чуть позже к нам подошли Ден и Антон, разрядив своим присутствием всю обстановку. Я представила Дена как своего друга, и он быстро нашел с моим отцом общий язык, болтая с ним о музыке.

Когда мы в этот раз оказались за воротами лечебницы, на душе у меня было легко, ведь у меня теперь был папа.

Ден

Едва мы вернулись в отель, как Макси принялась собирать вещи. Она заявила, что отец предложил ей пожить в их с Антоном доме. Ее отца выпишут из лечебницы уже через пять дней, он убедил их отпустить его пораньше, чтобы он мог провести время с дочерью.

– Ты должен уехать, – заявила мне Макси. – Мне уже звонил Владислав и спрашивал, когда ты вернешься. Ты нужен группе, у вас там важное сотрудничество с Вернером Вайснером.

– К черту его. – Меня сейчас не волновало ничего, кроме Макси.

– Я благодарна тебе за поддержку, Ден. Твоя идея играть мою музыку звезд на концертах подарила настоящее чудо, вернула мне отца. Спасибо. Но теперь я прошу тебя оставить меня.

Она имела полное право вычеркнуть меня из своей жизни после того, что я натворил. Я вынужден был уехать, чтобы дать ей прийти в себя и разобраться с отцом, но я не собирался признавать поражения. Просто нужно время.

Вечером я приехал на репетиционную базу, где меня встретили множеством сопереживающих взглядов. Просто убийственно.

– Карма меня настигла, – это были мои собственные слова.

Следующие несколько дней прошли как в тумане. Наши репетиции спотыкались об отсутствие скрипичных партий, Владислав стал просто клубком нервов и постоянно срывал на нас свое плохое настроение. Ему пришлось менять оговоренные условия с концертными площадками, некоторые из них и вовсе отменили свои заявки, потому что без скрипачки не были заинтересованы в нас.

А еще в воздухе постоянно висел вопрос: как быть с контрактом Вернера Вайснера, который мы успели подписать на той чертовой вечеринке? Никто не решался заговорить об этом, даже наш менеджер. Однако все понимали, что мы в полной заднице.

Решение этого вопроса не заставило себя долго ждать, потому что через два дня Вернер Вайснер сам неожиданно возник на пороге нашей репетиционной базы.