Распускающийся можжевельник (ЛП)

Его руки — рай, а его глаза — родной дом. Я откидываю голову назад, растворяясь в его ласках, мои воспоминания просачиваются, как старые фотографии, падающие мне на колени.

Что-то скручивается у меня в животе, и его ласки подталкивают мои мышцы к тому, чтобы отбросить их. Это говорит мне, что я не заслуживаю такой мягкости и почтения, и что я должна заставить его остановиться.

Но я этого не делаю. Какими бы убедительными ни были эти мысли, я не допущу их с Шестым.

— Я потерял чувства. То, что они делали… Морщины на его лбу углубляются, когда он смотрит на меня сверху вниз.

— Повредил мои нервы. Он поднимает руку, сгибая ее передо мной, и возвращается к ласкам моего соска.

— Я помню твое лицо, когда я прикасался к тебе. Вот так. Ты показала мне, как снова чувствовать. Большинство людей съеживаются под моими руками. Они боятся меня. Но ты? Ты умоляешь меня об этом.

Я хватаю одно из его запястий и подношу к своему лицу, целуя его ладонь.

— Мне понравилось твое прикосновение. Я мечтала об этом спустя годы после того, как потеряла тебя.

Его большой палец скользит по моей щеке и губам, в то время как его глаза изучают меня, тлеющие в самом синем пламени.

— То, что они с тобой сделали, уже не исправить. Но позволь мне помочь тебе забыть, хотя бы ненадолго. Обхватив ладонями обе стороны его лица, я притягиваю его рот к своему для поцелуя, который становится пылким и возбуждающим.

Его рука скользит обратно к моей груди, ладонь нежно проводит по моим чувствительным вершинам.

Выгибаясь навстречу ему, я приоткрываю губы для стона, и его рот находит мое горло, мою ключицу. Теплый воздух обдувает мою кожу, и он проводит носом по основанию моей шеи.

— Твой запах. Такой чертовски приятный. Я не могу передать тебе, как сильно я жаждал попробовать тебя на вкус. Зубы задевают мою кожу, когда он кусает и сосет, и я сжимаю его затылок, рот разинут в беззвучном крике.

— Как полевые цветы. Гортанный звук вибрирует по моей коже, проникая глубоко в кости.

Каждое его движение вызывает поток воспоминаний. Ночи с ним в сарае Шестого и наши тихие исследования в постели. Лежа под звездами.

— Ты пах свежим дождем, металлом и сладким мускусом мыла, — шепчу я, когда он проводит губами по моей груди.

— Я помню.

Он делает паузу, чтобы поцеловать каждый из моих сосков, и когда его губы наконец достигают моего пупка, его дыхание становится резким и неистовым.

Останавливаясь, чтобы положить голову мне на живот, он обхватывает меня с обеих сторон и качает головой.

— Я не могу этого сделать, Рен. Я хочу. Ты даже не представляешь, как сильно я хочу тебя прямо сейчас, но, черт возьми. Я не могу. У меня грязные руки. Слишком грязные, чтобы прикасаться к тебе.

Я провожу пальцами по коротким колючкам его волос, наблюдая, как он вдыхает меня.

— Мне нужно, чтобы ты прикоснулся ко мне.

— Во мне накопилось слишком много желания. Прошло слишком много времени.

— Я не хрупкая, и я не ангел. Обхватив ладонями обе стороны его лица, я целую его.

— Мне это тоже нужно, Рис. Пожалуйста?

Губы плотно сжаты, он тяжело дышит через нос, как мужчина, припертый к стене. Волны мужского жара исходят от его тела, говоря мне, что он тоже этого хочет, несмотря на конфликт в его глазах. В последующие секунды я задаюсь вопросом, бросит ли он это и, наконец уйдет, но чем дольше я смотрю, тем больше в его глазах появляется решимости.

Впиваясь пальцами в пояс моих джинсов, он стягивает их с моих бедер, толкая меня и спускает чуть ниже колен.

Пылкими движениями он раздвигает мои ноги, насколько это возможно, пока они связаны джинсами, и раздвигает меня навстречу себе.

Он снова поглаживает свой череп, выражение беспокойства снова появляется на его лице.

— Черт возьми, я и забыл, насколько ты совершенна.

Я беру его за руку, не сводя глаз с его лица, и провожу его пальцами по моему влажному шву. Легкое прикосновение, от которого по коже пробегает покалывание, и я закатываю глаза, потерявшись в нем.

Когда он погружается в меня головой вперед, я вскрикиваю, выпячивая грудь в воздух, в то время как его язык пронзает мой вход. Безумные мурашки танцуют по складкам моего лона, и улыбка на моем лице превращается в гримасу, когда возникает боль. У меня между бедер были рты других мужчин, но ни один из них не был таким искусным, таким трепетным, как Шестой. Как будто он не забыл тайные места на моем теле, те что насмехаются над моими фантазиями и скрывают боль.

Его язык исследует каждый темный уголок, каждую расщелину, в неустанной попытке доставить мне удовольствие. Я открываю глаза под мягкое покачивание дерева Джошуа, смотрящего на нас сверху вниз, когда он пожирает меня там, под солнцем, которое сжигает землю вокруг нас. Он просовывает пальцы внутрь, загибая их в то место, которое он нашел восемь лет назад, когда мы лежали в моей постели. В те времена, когда я была невинной, наивной и глубоко изголодавшейся по его прикосновениям, как сейчас.