Распутница

Блейз не выразил удивления, только оценивающе взглянул, и его волшебные пальцы принялись наконец вновь поглаживать мое тело. Всего несколько секунд, но за это время он чуть не свел меня с ума.

Затем Блейз встал и освободился от своей одежды. После этого он уже не спрашивал меня, уверена ли я… и вообще больше ни о чем не спрашивал. Он не давал мне фальшивых обещаний. Он просто сделал то, что я хотела, – с удивительной нежностью взял меня в первый раз в моей жизни.

Эта самая дефлорация оказалась не такой болезненной, как я ожидала. Короткая, резкая боль – и все. Но сразу после этого Блейз начал двигаться во мне медленнее – и ласкал меня, гладил до тех пор, пока я не почувствовала… как будто мириады различных ощущений кружатся во мне, а затем мое тело разорвалось на миллионы частей. Я услышала свой крик – дикий женский крик, выражающий наслаждение и удовлетворение, – и еще крепче и сильнее прижала к себе тело Блейза.

Глава 5

Когда все кончилось, я почувствовала себя раздавленной бурей собственных эмоций. Я сама хотела, чтобы это произошло, сознательно позволила проявиться дикой, первобытной стороне своей натуры. Сама выбрала мужчину, который сделал меня полноценной женщиной. Но тогда почему теперь, когда все кончилось, я цепляюсь за него и плачу у него на плече, как брошенный ребенок?

– Я сделал тебе больно? Триста… душа моя…

Услышав это старомодное выражение, которое мне до сих пор приходилось встречать только в книгах, я зарыдала еще громче и вцепилась в него еще сильнее. Почему он так ласков со мной, даже после того, как взял меня? Отчего я чувствую себя так, будто нахожусь в незнакомой местности и с каждым шагом все глубже увязаю в болоте – вступив в не отмеченную на карте область сердца и души?

Я знала, что он должен был быть моим первым. И время, и место для этого были подходящими… Кровавое доказательство моей потерянной девственности виднелось на траве, где я лежала. Все кончилось – дело сделано. И произошло это по моей воле. Почему же тогда я не чувствую радости победы, а только рыдаю и всхлипываю? Нет, он должен был изнасиловать меня, а не заниматься со мной любовью. Ужасно, что он без подсказки понял, где у меня самые чувствительные места. На его месте должен был оказаться Фернандо, и тогда бы я не чувствовала того, что чувствую сейчас.

– Триста, Триста! – Он сжал мои голые плечи и встряхнул меня так, что, казалось, вытряхнул из меня (по крайней мере на мгновение) опасные эмоции, в которых я могла захлебнуться.

– Это… в конце концов это ерунда! Не стоит так огорчаться, это должно было когда-нибудь случиться. Сейчас… сейчас я чувствую себя…

Почему он вдруг отпустил мои плечи и так на меня посмотрел?

– Да? – протянул он якобы безразличным тоном, совершенно непохожим на тот, что я слышала только что. – И как же ты теперь себя чувствуешь, бывшая девственница-ведьмочка? Наверное, разочарована тем, что земля не задрожала и не появился ковер-самолет, чтобы увезти тебя в сказочную страну?

Эйфория во мне мгновенно исчезла, ее сменила прежняя острая неприязнь к нему. Я надменно задрала подбородок.

– Естественно, я ничего подобного не ожидала! – сказала я, стараясь, чтобы мой голос звучал так же равнодушно. – Мне просто захотелось наконец попробовать, вот и все! И я должна признать, что это был очень интересный эксперимент. Я вот думаю, каким будет следующий раз?

Я зашла слишком далеко. Я это поняла, еще когда говорила, но не могла остановиться. А может быть, я сказала это специально?

Не хочу искать себе оправданий. Я определенно виновата в том, что произошло дальше. Один Бог знает, хотела ли я этого. По крайней мере я научилась тому, что со взрослыми мужчинами не следует играть в детские игры. Правда, вначале мне показалось, что мои легкомысленные слова ни к чему не привели, и даже почувствовала некоторое разочарование.

Я помню, что протянула руку за своей небрежно брошенной одеждой, и тут… Тут человек, который только что занимался со мной любовью, повернулся ко мне совсем другой стороной. Выражение его лица стало твердым и непреклонным. Блейз схватил меня за руку и, вывернув ее, заставил опуститься на колени. Я закричала от боли.

Инстинктивно я подняла руку, чтобы вцепиться ему в лицо, но Блейз схватил меня и за второе запястье.

– Ты… ты! Пусти меня, будь ты проклят! Ты… ты делаешь мне больно!

– Разве?

Неожиданная сила, с которой Блейз швырнул меня на землю, как тряпичную куклу, плохо сочеталась с его нарочито-небрежным тоном. Я обнаружила, что лежу на траве лицом вниз, а мои руки заломлены за спину. Когда я попыталась освободиться, то на миг мне даже показалось, что они сломаны. Он бы и на это пошел, если бы я продолжала сопротивление.

Прекратив бесполезную борьбу, я просто лежала на траве, сгорая от унижения и бессильной ярости. Позади я чувствовала тепло тела Блейза, который небрежно раздвигал мои бедра, все еще мертвой хваткой сжимая запястья.

Не говоря ни слова, он принялся ласкать меня одной рукой.