Рассеять тьму

– Я… я не знаю. Ты молодец, сильный маг и всё такое прочее, использовать заклятия Пятого Уровня на первом курсе, конечно, круто.

– Почему тогда у тебя такое выражение лица, будто ты вместо воды уксус хлебанул?

– Интуитивно ты использовала заклинание чёрных магов. А я не люблю чёрных магов. Но это мои заморочки. Не обращай внимание.

– Как скажешь, – отмахнулась я зло. – Давай уже просто вернёмся в Магистратуру, ладно? Ты даже не представляешь, как я устала.

– Почему же не представляю? Я тоже, к слову, не каменный. Ты права, нам пора.

Вёл машину Ворон, а я, воспользовавшись возможностью, немного подремала. По счастью, он не пытался развлекать меня разговором. Перенос к Магистратуре, дорога до Замка запомнилась плохо. Помню только, что было темно. И холодно. Даже куртка не спасала.

– Через парадным ход мы вряд ли войдём, – будничным тоном сообщил Ворон. Ночь на дворе, а комендантский час до одиннадцати.

Я ошарашенно на него поглядела. В ответ получила насмешливую усмешку:

– Ты что же, забыла? После отбоя покидать комнаты строжайше запрещено. Если мы сейчас попытаемся войти в замок, добьёмся лишь того, что нас заметут, а это чревато неприятностями вплоть до исключения.

– Ты сейчас надо мной издеваешься? Ты же сам позвал меня на обработку?

– Верно, позвал, но я куратор, а не преподаватель. Не я здесь устанавливаю правила, хотя порой, что греза таить? – нарушаю. А эта отработка… назовём её неформальной?

Вообще парень понимал, чем рискует?

– Что ты предлагаешь?

– Дождаться рассвета, а потом беспрепятственно пройти в замок. Честно говоря, другого выбора у нас и нет.

– Мы будем ночевать в лесу?

– Да, не кипятись. До рассвета осталось всего каких-то часа три, не больше.

– Если я сейчас не усну – умру.

Мне кажется, я не преувеличивала.

– Ну так в чём дело? Спи.

– Где?

– Прямо здесь. Сухие листья, конечно, не так комфортно, как постель и тёплое одеяло, но, если правда хочешь, отсутствие кровати спать не помешает.

С этими словами Ворон, как ни в чём не бывало, уселся прямо на землю, прислоняясь спиной к широкому стволу.

– Ты же шутишь? – возмутилась я, чувствуя острейшее желание разреветься.

Он смотрел на меня свысока, несмотря на то, что я стояла, а он – сидел.

– Нет, не шучу. Знаешь, в мире не всё ваниль и сахар? Иногда случаются ночи, подобно этой.

Он говорил это с затаённым злорадством, словно наказывал меня за что-то, но сил на то, чтобы возмущаться в ответ, злиться, кричать или ругаться попросту не оставалось.

Лёгким взмахом руки Ворон создал небольшой поток воздуха, в считанные секунды согнавшие листья в пушистый ком наподобие перины.

– Прошу! – сделал он рукой приглашающий жест. – Не люкс, конечно, но, по крайности, сгодится.

Что толку капризничать? Я вздохнула и села рядом. Прислонившись плечом к плечу, а спиной – к дереву, мы оба уставились на звёзды.

Они были холодными, далёкими и красивыми. И на фоне неба успевшие скинуть листву деревья, с их дрожащими тонкими ветками, показались мне кружевом.

– Замёрзла?

– Ага.

Вокруг нас сгустился тёплый воздух. Всё-таки даже стихия воздуха не так бесполезна, как моя, земляная. Я, конечно, могу устраивать землетрясения, превращать недругов в камень и низвергать их в тартарары, но всё же огонь выглядит красивей и действует разрушительней.

Ладно, всё не так уж и плохо. Монстра мы завалили. А ночевать под открытым небом, да ещё в компании одного из первых красавцев Магистратуры, разве не романтично? Всяко лучше, чем в проклятом доме Морелов.

При мысли о Морелах перед глазами встал образ кузена. Интересно, что он скажет, если узнает о нашей вылазке с Вороном? Уверена, это его взбесит. И мысль об этом грела не меньше, чем тёплый воздух, наколдованный Лоуэлом. Но почему меня вообще должна занимать эта мысль? Почему мне небезразлично? Почему мне хочется причинить Адейру боль, пусть и сравнимую с мелким булавочным уколом?

Он должен быть мне безразличен. И он, и всё, что с ним связано.

Всё, что случилось между нами – это одна большая ошибка. Нельзя позволить этому повториться. Это и безнравственно, и бесперспективно.

Мысли кружились в голове медленно, растворяясь во снах. Я не заметила, как утонула в объятиях Морфея.

Глава 22

Меня разбудило воркование голубей. Открыв глаза, я непонимающим взглядом уперлась в открытое небо – не сразу вспомнила, где и почему нахожусь.

Некоторое время я в немом изумлении наблюдала, как птицы ходят по земле, время от времени всплёскивая крыльями. Изящно выгибая шеи, они сверкали радужным опереньем на солнце, причём эти цветные блики можно было разглядеть в обычно серых перьях лишь в такое ясное, переполненное солнцем, утром.

Подлесок выглядел светлым из-за почти полностью облетевшей листвы. Лишь пушистые синие елки пышно топорщили иглы, надменно, свысока поглядывая на нагих соседок. Впрочем, последним было всё равно – они выглядели пустыми, как дом, оставленный весёлым хозяином. Соки внутри них завершили свой ток, жизнь приостановилась. Высокие исполины впали в зимнюю спячку, в которой намеревались пробыть до весны.