Рассеять тьму

Мужчина, не сводя с меня взгляда, медленно закатал рукав своего чёрного свитера, обнажая предплечье – на белой коже длинный белый меч пронзал всевидящее око, из которого многочисленными лучами-щупальцами расползалась тьма.

Против воли я отшатнулась, испуганно охнув:

– Инквизитор?

Мужчина медленно склонил голову в знак подтверждения моей догадки.

– Инкриз Старлинг, милая леди. Я имею несчастью быть вашим дедом со стороны вашего отца.

Как отнестись к подобной новости я понятия не имела. В голове стоял сплошной белый гул.

От меня никогда не скрывалось, что отец был таким же ренегатом в среде инквизиторов, как мама – у чёрных магов. И, судя по тому, что дед до сих пор был жив, но мы никогда с ним не встречались, эта встреча сейчас сулила мне мало хорошего.

– Итак, вот какой ты выросла, Вероника?

Взгляд инквизитора был требователен, суров, лишён малейшей сентиментальности.

– Не нравлюсь?

– Ядовитая смоковница редко даёт благие плоды.

Ясно. Века идут, но у некоторых песни не меняются.

Всегда удивлялась и, откровенно сказать, даже завидовала, способности некоторых людей никогда не сомневаться в собственной правоте. Откуда они черпают веру в собственную непогрешимость? Правда, по моим наблюдениям, увы, чем ограниченней ум человека, тем больше его самоуверенность.

– Я от вас, дедушка, тоже не в восторге. Давайте не будем тратить слова на описание впечатлений о встрече? Просто скажите, для чего я здесь? И почему мой однокурсник оказался в нашей тёплой семейной компании?

– Зря торопишься, – подал голос Ворон. – Поверь, в твоих интересах потянуть время.

Инкриз прошёлся по комнате. Его начищенные до хрустального блеска ботинки издавали странный звук – скрипели, но скрип был с шиком. Эдакий «хрустящий» и «надменный» звук.

– Парень говорит дело. Не торопись, Вероника, ведь если мы не придём с тобой к взаимопониманию, боюсь, тебе придётся разделить судьбу остальных твоих родственников.

Наши взгляды скрестились, и я почувствовала себя так, словно меня окатили ледяным душем. Быстро, практически в один момент, я поняла всё. Ведь на самом деле, как и все истории, эта была очень простой.

Наш собственный мозг обманывает нас, заставляя выдумывать сложности, которых на самом деле нет. В жизни всё очень просто.

– Это – вы? – мне хотелось кричать и вопить, как в дешёвой мелодраме, но не получалось. Воздух едва сочится тонкой струйкой из моего горла, а чтобы крикнуть, нужно вдохнуть полной грудью. – Вы убили моих родителей?

– Убил, – склонил мужчина голову, не сводя с меня пристального взгляда, в котором, при желании, можно было бы заподозрить сочувствие. – Мой сын проиграл в той войне, что издревле ведёт наш род против таких, как вы – ведьм и колдунов. Он оказался заражён злом. Я долго надеялся, что его можно исцелить, но всё оказалось безнадёжно. Мне пришлось принять меры.

– Вы убийство собственного сына называете «мерой»?

– Бешенную собаку пристреливают не из жестокости или кровожадности, а чтобы зараза не распространилась дальше. Это решение далось мне непросто, учитывая, кем приходился мне покойный. Но долг –прежде всего.

Он не казался безумным, лишь железно убеждённым в своей крайней правоте.

– Меня вы тоже убьёте?

– Если ты не оставишь мне другого выхода. Цель Инквизиции в том, чтобы остановить распространение чёрной магии на земле. Если ты согласишься отказаться от этой стороны твоей жизни и пойти за мной, убивать тебя не придётся.

– Вы ведь за одно? – ткнула я пальцев в сторону Ворона. – Правильно я понимаю? Но он ведь тоже колдун? Тоже чёрный маг? Как это возможно? Я не понимаю! Объясните мне.

– Святой Орден воспитывал мальчишку с раннего детства, планируя сделать из Лоуэла двойного агента. Благодаря его проклятому дару он сможет проникать в среду таких, как вы, и узнавать необходимую Ордену информацию, что, воистину, это бесценно.

– Но как чёрный маг разве он не «заражён»? – с горькой усмешкой спросила я.

– Для того, чтобы выработать правильное лекарство, приходится идти на жертвы, – похоже, Инкриза ничем невозможно было смутить или сбить с толку. – Мы ковали это оружие долгие годы и надеемся, оно себя оправдает.

В голове промелькнула мысль: если они всё это мне рассказывают, значит, отпускать в любом случае не собираются.

– Какую важную информацию можно подчерпнуть в Магистратуре магии? – уже договаривая фразу я поняла, что говорю глупости.

Стоя у самых истоков знаний, Ворон получал возможность вычислять самых талантливых магов, контактировать с ними, возможно, манипулировать? Да просто называть имена тех, кого следует уничтожить.

– Ладно, – нервно сглотнула я. – Ладно! Мне без разницы, что вы собираетесь делать с Вороном. Что насчёт меня? Я умру?

– Как я уже сказал, это будет зависеть только от тебя. Выберешь правильную сторону – я буду рад оставить тебе жизнь. Ведь ты, Вероника, единственная моя внучка.

Инкриз подошёл к камину, в котором не горело ни искорки огонька, и положил руку на украшенный изразцами угол:

– Я хочу, чтобы ты поразмышляла. Ты должна хорошенько всё обдумать, сосредоточившись на целях, стоящих сейчас перед тобой.

– Каких ещё целях?