Рассекречено внешней разведкой

Уже к утру, решив все-таки часок вздремнуть в предчувствии суетного дня, они разбудили мать, точнее, Сенину тещу и, укутав ее в теплый плед, усадили на балкон приглядеть за покупкой. Семен изначально не очень доверял своей теще и поэтому пару раз выглядывал на балкон, но, убедившись, что она вполне исправно несет караульную службу, ненадолго заснул.

Утром машины на месте не оказалось, не нашли ее в соседних дворах и на близлежащих улицах. — Теща, призывая в свидетели всех святых, клялась, что глаз не сомкнула и никаких подозрительных шумов не слышала.

Семен тяжело переживал кражу, но почему-то ни в ГАИ, ни в других милицейских ведомствах, включая само министерство, не только хоть какого-нибудь содействия в розыске, но и простого сочувствия он не встретил. Зато там ему долго и очень убедительно втолковывали, что, поскольку машина на учете нигде не состояла, постольку никакая милиция — ни центральная, ни районная — за нее не в ответе, а виной всему непродуманное поведение Сени, который оставил нигде еще не учтенную машину без надлежащего присмотра, и тем самым резко накалил всю криминогенную обстановку в городе, и что такой, как Сеня, ротозей — сущая находка для уголовного элемента. Содержательные дискуссии в правоохранительных органах вконец измотали Семена, но одновременно и протрезвили его, и он, еще утром вполне готовый убить свою родную тещу, не только ни разу не упомянул о ее промахе, но к вечеру и вовсе перестал на нее злиться.

Останки его «Лады» через три дня обнаружили мальчишки, игравшие в кустах на обочине кольцевой автострады. Опознали ее по номеру на кузове, потому что ничего другого от нее уже не осталось.

Позже несколько раз она виделась Семену во сне, и всякий раз за рулем сидела теща, укутанная в мохеровый плед, и клятвенно божилась, что с той поры ни разу не сомкнула глаз. И это была правда — теща действительно лишилась ночного отдыха, но вполне компенсировала его дневным.

Известие о столь таинственном исчезновении машины распространилось в министерстве почти одновременно с самим происшествием. Уже с утра его обсудили в курилках, на оперативке у министра и на заседании профкома, и общественность заочно выразила Сене официальное соболезнование. Тут же пошли слухи, что теперь у Семена Ивановича резко возросли шансы на скорый выезд в долгосрочную загранкомандировку.

И вот он снова за границей, на высокооплачиваемой и престижной работе. И вновь радуется новой, сверкающей никелем автомашине.

«А что, если и впрямь свистнут?» — как-то подсознательно подумалось ему. В первую ночь он вскакивал трижды, бежал к окну и, успокоившись, подолгу любовался веселыми бликами на серебристом лаке своей «белой голубки». Через неделю для ночного бдения он поднимался уже дважды, и то ненадолго, а вскоре, убедившись в полной бессмысленности своих волнений, он, даже поднимаясь по разным надобностям, уже не смотрел вниз на площадку.

Именно этого и ждали от него злоумышленники. С первого дня они неослабно отслеживали каждый его шаг, особенно в ночные часы, и хотя в это время он, как правило, крепко спал, они точно вычислили тот роковой момент, когда он, расслабившись, полностью притупит свою бдительность.

Поднявшись среди ночи по ничтожно малой нужде, Семен машинально подошел к окну, глянул во двор и, ничего спросонок не разобрав, улегся было досыпать, как вдруг его пронзило током самого высокого напряжения — он вскочил и снова подбежал к тому же окну: так и есть, кто-то пытается угнать его машину! С высоты двадцатого этажа он отчетливо разглядел человека, возившегося у ее открытого багажника. Для раздумий времени не оставалось. Как был, в пижаме, на бегу вскочив в стоявшие у входной двери туфли, Семен стремительно помчался вниз. Лифт он решил не вызывать: во-первых, хотя он и скоростной, но спускаться будет мучительно долго, и во-вторых, шум может насторожить и даже испугать воришку. А он уже давно жаждал свести с ним личные счеты. И возмездие приближалось!

— Не помню, как сбежал со своего небоскреба. Выскочив на улицу, я сразу заметил того типа: он по-прежнему копался в багажнике. Конечно же, я понимал, что ему там надо, — оставляя вечером машину, я запер, как обычно, все дверцы, но не закрыл на ключ багажник. И вот воришка, не сумев, видимо, подобрать ключи к дверям, ищет в багажнике какую-нибудь железку типа монтировки, чтобы взломать двери и угнать машину. В два прыжка я оказался около него и убедился, что мои предположения оправдывались — он действительно рылся в моем инструментальном ящике!

Ну уж нет! Я не позволю тебе вооружиться монтировкой, чтобы сначала раскроить мне голову, а затем спокойно угнать машину! Мои действия будут и упреждающими, и решительными!

Экспресс-анализ предстоящей боевой операции показывал, что мои позиции значительно предпочтительнее — подкрался я совсем для него незамеченным, не спугнул его, и он вполне безмятежно продолжал свои поиски, перегнувшись в багажник так, что только зад маячил над машиной. Его поза открывала передо мной широкие возможности для концентрированного и целенаправленного удара.