Рассказ о том, как становятся злыми ведьмами

Я лежал у нее в ногах, пока торшер отбрасывал странные тени на картины, и пока жемчужное ожерелье свисало с трюмо. Пару часов назад мы влетели в гостиницу на окраине Лондона. Под неоновой вывеской гнездились несколько городских фей. Кажется, один из них пытался продать постояльцам волшебную пыль. Не так давно я узнал, что ею неплохо заправлять мотоциклы. Хозяин заведения, старый оборотень-байкер, не задавал лишних вопросов. Этот мужик сыграл немалую роль в создании моей легенды, хотя сам твердил, что лучше всего фамильяру оставаться свободным. Когда я опустился на одно колено, Сивилла закивала, не дав мне произнести первые слова клятвы.

– Я фамильяр из рода волшебницы Шалот, что отдала свою жизнь за любовь и верность рыцарю Ланселоту, предлагаю тебе, Сивилла Лефей, свою службу. Как мой далекий предок, я готов пожертвовать всем ради тебя и не просить ничего взамен. Примешь ли ты мой вассалитет?

Она плакала и кивала. Я улыбался. А потом я лежал сеттером рядом. Таков обычай: провести ночь в обличии животного, чтобы показать смирение. Мы не были уверены, что все эти законы являются важными ритуалами, но решили не рисковать.

– На сегодня с нас хватит бунтарства, – она чесала меня за ухом. – Только ты у меня и остался, Ричард. Это выходит, я теперь злая ведьма?

Я аккуратно укусил ее колено.

– Не время порицать меня за это, – она больше не плакала, напротив, сияла. – Знаешь, они не заслуживают покоя, после всего, что со мной сделали. А я точно заслужила себе выпускной. Ты поможешь мне?

Сивилла вскочила с кровати и принялась колдовать над праздничным нарядом: черным платьем с роскошным шлейфом, расшитым изумрудной паутиной. Я одобрительно лаял и вилял хвостом. «Вряд ли Розаминде хватит смелости надеть подобное! Ну, и кто здесь королева шабаша?». Она хохотала звонко и заразительно, как могут смеяться только абсолютно свободные ведьмы. Я лаял.

* * *

Мы прибыли на Лысую гору бессовестно и нагло. Вальпургиева ночь – шабаш, с которого нельзя прогнать даже темную ведьму. Она шла со мной под руку, и мы выглядели, как карикатурные злодеи. Всю дорогу до холма за нами следовал шепот, он тянулся много дальше ее нарядного шлейфа. Сивилла очаровательно улыбнулась: «Матушка». Глава Великого Ковена прошептала оскорбление одними губами и отвернулась. Я отпустил руку Сивиллы и подошел к Мине. Поклонившись, я произнес:

– Леди Розаминда, могу я спросить, кто ваш фамильяр?

– Я его еще не выбрала, – она поджала губы.

– Тогда прошу простить, но вынужден обратиться к вам напрямую. Леди Сивилла передает вам послание, – я достал из рукава свиток и протянул Мине. – В нем она говорит, что теперь вы можете полагать, что хоть немного похожи на настоящую избранную, потому что отныне у вас есть могущественный враг.

Колдуньи охнули, некоторые фамильяры выступили вперед.

– Это все? – спросила она, выглядывая в темноте Сивиллу.

– Если миледи не желает передать ответ, то да, – я поклонился и собрался уходить.

Я успел сделать пару шагов, прежде чем она громко произнесла:

– Передай своей хозяйке…

Но я ее перебил. Обернувшись через плечо, я сказал:

– Миледи, если вы хотите отправлять сообщения, вам все же следует завести фамильяра.

Мина вспыхнула в самом прямом смысле слова. В руках загорелось пламя.

– Как ты смеешь отказывать избранной ведьме?

Я посмотрел на огонь и пожал плечами.

– С превеликим удовольствием, миледи.

Сначала я услышал Сивиллу, а потом увидел ее поодаль от шабаша выпускниц. Она хохотала, как в ночь, когда приняла мою клятву. Она еще долго будет так смеяться, сотрясая стекла эхом, запрокидывая голову, раскидывая руки. А я буду рядом. В конце концов, слушать ее смех – это неплохой способ скоротать бессмертную жизнь фамильяра.