Рассказы

— …Должен заботиться об интересах гостей, — закончил я.

— Именно так. Должен заботиться об их интересах. В отсутствие хозяйки номера посторонние тут не должны находиться. Это так, коллега.

— А Марти Эстель и его телохранитель могут, не так ли?

Хокинс подошел ко мне поближе. Его глаза имели недоброе выражение.

— К чему ты клонишь? — спросил он.

— Ни к чему. У каждого свой метод выманивать деньги. Налить? — я кивнул на бутылку.

— Распоряжаешься, как своей собственной.

— Мисс Хантрисс презентовала мне эту бутылку. Мисс очень приятная девица и мы с ней подружились. С Марти Эстелем то же самое. Все очень милые люди, добрые и сердечные. Все теперь мои друзья. Стань и ты моим другом.

— Надеюсь, ты не собираешься меня разыгрывать?

— Глотни и не думай о всяких пустяках.

Хокинс больше не возражал и не пытался уточнять, кому в действительности принадлежит эта бутылка виски. Но все же заметил:

— Если кто-либо почувствует, что от меня несет спиртным, могут быть неприятности.

— Уж это само собой, — согласился я и протянул ему стакан.

Он медленно отхлебнул и прищелкнул языком:

— Чудесное пойло!

— Должно быть, не первый раз угощаешься здесь? — Он хотел было снова сделать сердитую физиономию, но, видимо, передумал.

— Иди к черту! И не подумаю принимать близко к сердцу твое шутовство!

Он допил виски, поставил стакан, вытер рот большим мятым платком, потом вздохнул и сказал:

— А сейчас мы должны отсюда уйти.

— Я готов. Правда, думаю, что мисс нескоро вернется. Ты видел, как она уходила?

— Видел. Была со своим дружком. Давно уже, еще днем.

Я кивнул и ничего больше не сказал. Подошли к двери, и Хокинс пропустил меня вперед. Съехали на лифте вниз. Хокинс проводил меня к выходу. Отельный детектив не знал, кто находится в спальне мисс Хантрисс. Мелькнула мысль, что он может снова вернуться туда. Но если он это сделает, то скорее всего, его остановит в гостиной едва начатая бутылка виски. В спальню он не сунется… Я сел в автомобиль и поехал домой, чтобы позвонить Анне Хелси.

Для нас с ней это дело, пожалуй, уже окончено. Остальное пусть доделывает тот, кому это положено…

* * *

На этот раз я поставил автомобиль у самого тротуара напротив дома — не был уверен, что мои поездки уже закончились в этот затянувшийся день.

Впрочем, какой день?.. Стояла глубокая ночь. Поднялся к себе наверх, вошел в квартиру и зажег свет.

В моем самом удобном кресле сидел «Белоносый», держа в пальцах незажженную сигарету. На его острых коленах лежал длинный кольт. «Белоносый» усмехнулся. Нет, это была не самая милая улыбка из тех, что я видел в жизни.

— Привет, коллега, — сказал он, растягивая слова. — Ты так ничего и не сделал со своим замком. Закрыть дверь сможешь? Или помочь?

Его голос, несмотря на всю свою медлительность и равнодушие, был голосом убийцы.

Я закрыл дверь, но остался стоять на месте, внимательно наблюдая за непрошеным гостем.

— Ты убил Фриско, — продолжал «Белоносый».

Он медленно встал, не спеша пересек комнату и, оказавшись рядом со мной, сунул мне в грудь дуло кольта. «Почти так же, как молодому Джетеру!» — подумалось мне. Тонкие скривленные губы «Белоносого», несмотря на застывшую ухмылку, были безжизненными, так же, как и его глаза и белый стеариновый нос.

«Белоносый» спокойно сунул мне под пиджак руку и вынул «люгер». С этой минуты я мог с одинаковым успехом оставлять свой пистолет дома в ящике с носками. Было похоже, что каждый встречный в состоянии запросто отобрать его у меня.

«Белоносый» отступил к противоположной стене и сел на свое место.

— Только без глупостей, — сказал он чуть ли не с нежностью. — Садись, приятель. И учти: никаких неосторожных движений. Вообще никаких движений. Ты и я, мы оба, пришли к концу пути. Все!

Я сел по-прежнему, не сводя с него глаз. Странный тип. Я провел языком по высохшим губам, и сказал как можно спокойнее:

— Ты говорил, что в револьвере нет бойка.

— Вот! Обманул он меня, прохвост. А ты? Разве тебе не было сказано, чтобы перестал заниматься молодым Джетером? Впрочем, это уже неважно… Сейчас меня заботит только Фриско. Разве это не сумасбродство? Чтобы повсюду таскать с собой этого недоумка и в конце концов позволить его ухлопать. А?.. — он вздохнул и закончил все тем же бесцветным голосом:

— Фриско — мой младший брат…

— Я его не убивал.

«Белоносый» осклабился. Собственно, эта безжизненная ухмылка не сходила с его физиономии, только сейчас она стала шире.

— Ну-ну… — кинул он и отвел предохранитель у моего «люгера». Затем положил пистолет на правый подлокотник кресла и сунул руку в карман. При виде предмета, который он вынул оттуда, мне сделалось не по себе — по спине пробежал холодок.

Это была темная металлическая трубка длиной дюйма в четыре. В ее стенках были просверлены небольшие отверстия. Придерживая кольт левой рукой, «Белоносый» начал неторопливо навинчивать трубку на ствол.

— Глушитель, — сказал он мне. — Вы, ловкачи, считаете, наверное, такие штуки ненужным хламом — можете палить как вам заблагорассудится. Я себе не могу позволить такую роскошь. Преотличная вещица, хватает на три выстрела. Поверь мне — сам делал.