Рассказы

Мы возвратились в центр города и подъехали к дому, где находилась моя контора. Я щедро заплатил шоферу. Юноша протянул мне грязную визитную карточку, которую я сразу же выбросил в медную плевательницу рядом с лифтом.

Дравек подпирал стену около дверей моей конторы.

Глава 7

После дождя стало ясно и тепло, а Дравек был в том же самом замшевом плаще с поясом. Плащ внизу был расстегнут, и под ним виднелся жилет. Галстук съехал набок. Лицо Дравека напоминало серую маску, нижнюю часть которой покрывала черная щетина. Вид тот еще.

Я похлопал Дравека по плечу, открыл дверь, пропустил гостя в комнату и пригласил сесть. Он задыхался и не мог выговорить ни слова. Я достал из письменного стола бутылку ржаной водки и налил две рюмки. Он молча выпил обе. Потом тяжело плюхнулся в кресло, на мгновение закрыл глаза, застонал и вынул из внутреннего кармана белый конверт. Положив конверт на стол, прикрыл его своей большой волосатой рукой.

— Расскажите, пожалуйста, о Чарлзе, — попросил я. — Сегодня утром я виделся с Фиалкой Макги.

Дравек тупо посмотрел на меня. Наконец сказал:

— Хорошо. Чарлз был славный парень. Но я не могу рассказать о нем много. Я его мало знал.

Я сидел и ждал, глядя на конверт под его рукой. Он тоже не сводил с него глаз.

— Можете прочитать, — пробормотал Дравек. Он неторопливо пододвинул конверт ко мне и убрал руку с таким видом, словно отдавал все самое дорогое, ради чего стоило жить. Слезы катились по его небритым щекам.

Я взял конверт и осмотрел его. Домашний адрес Дравека был написан аккуратными печатными буквами, рядом стоял штемпель срочной почты. Я открыл конверт и увидел блестящую фотокарточку.

В кресле тикового дерева сидела голая Кармен Дравек с нефритовыми серьгами в ушах. Ее глаза смотрели еще безумнее, чем тогда, когда я их видел. На обороте фотокарточки не было никакой надписи. Я положил ее на стол лицом вниз.

— Расскажите мне об этом, — осторожно попросил я.

Дравек вытер рукавом слезы, сложил руки на столе и начал разглядывать свои грязные ногти. Пальцы его дрожали.

— Мне позвонил какой-то мужчина, — угрюмо сказал он. — И потребовал десять тысяч долларов за фотопластинку и отпечатки. Дело надо уладить сегодня вечером, а то они отдадут все какой-то бульварной газете.

— Это полнейшая глупость, — успокоил я его. — Бульварная газета таким не воспользуется. Разве что захочет раздуть какое-то дело. Но что это за дело?

Дравек медленно поднял веки, словно они были свинцовые.

— Это еще не все. Тот мужчина говорит, что с ними шутки плохи. Или мы быстренько придем к соглашению, или моя дочь попадет за решетку.

— Что это за дело? — снова спросил я, набивая трубку. — Что говорит Кармен?

Он покачал своей большой лохматой головой.

— Я ее не спрашивал. Бедная девочка… Совсем раздетая… Нет, я не допытывался… Вы, наверное, еще не разговаривали со Стайнером?

— Не успел, — объяснил я. — Кто-то меня опередил.

Дравек изумленно вытаращил глаза и раскрыл рот. Сразу стало ясно, что о ночных событиях он ничего не знает.

— Вчера вечером Кармен выходила из дома? — безразлично спросил я.

Дравек сидел все еще с разинутым ртом и напряженно соображал.

— Нет, — наконец проговорил он. — Кармен заболела. Когда я пришел, она лежала в кровати. Она вообще не выходила. Что вы хотите сказать… о Стайнере?

Я потянулся за бутылкой с водкой, наполнил рюмки и закурил трубку.

— Стайнера убили, — сказал я. — Кому-то надоели затеи Стайнера, и этот кто-то изрешетил его. Ночью, когда шел дождь.

— Боже! — потрясение воскликнул Дравек. — Вы там были?

Я покачал головой.

— Я — нет. Там была Кармен. Вот что имел в виду тот мужчина. Конечно, стреляла не она.

Лицо Дравека покраснело от гнева. Он сжал кулаки, из горла у него вырвался хриплый вздох, на шее запульсировала жилка.

— Это не правда! Моя дочь больна. Она не выходила из дому. Когда я возвратился, она лежала в кровати.

— Вы уже говорили мне об этом, — прервал его я. — Увы, выходила. Я сам привез ее домой. Горничная знает, но считает за лучшее молчать. Кармен была в доме Стайнера, а я наблюдал со стороны. Прогремели выстрелы, и кто-то убежал. Я не видел убийцу. А Кармен была слишком пьяной, чтобы заметить его. Вот почему она больна.

Дравек пытался остановить взгляд на моем лице, и глаза его были сумасшедшие и пустые, словно в них погас свет. Он сжимал руками подлокотники кресла. Большие суставы на его пальцах напряглись и побелели.

— А мне она не сказала, — прошептал Дравек. — Мне она ничего не сказала… Хотя я делал для нее все. — В его голосе звучало беспомощное отчаяние.

Он чуть шевельнулся в кресле и проговорил:

— Я достану эти деньги. Десять тысяч… Может, этот тип говорит правду…

Потом он обмяк. Его большая лохматая голова склонилась на стол, плечи содрогнулись от рыданий. Я поднялся, обошел вокруг стола и молча похлопал Дравека по плечу. Он поднял мокрое от слез лицо и схватил мою руку.

— Черт возьми, вы неплохой парень! — сказал Дравек, всхлипывая.

— Вы еще не все знаете.

Я высвободил пальцы, подал ему рюмку, помог поднести ее ко рту. Потом забрал пустую рюмку, поставил ее на стол и снова сел.