Рассказы

День прошел, другой, третий. Не видно Петровича. Гараж на замке. Видно дела у старикана. А какие у безработного пенсионера могут быть дела? Сидит в гараже, под замком, и пьет горькую третий день кряду. Федюня, сосед, добрая душа, прикрыл по просьбе. Уж и закуси не осталось вовсе, а пузырей на полке все еще порядочно. Да что с того? Ласточку жалко! Жалко, родимую, ведь угробили твари. Знал же, что нельзя отдавать в грязные руки. Эх, сам виноват, повелся на сладкие речи о патриотизме, о ведущей роли кинематографа в воспитании юного поколения, на имя в титрах купился, дурак старый!

И на самом пике душевных терзаний, склонил буйну головушку на капот любимой Ласточки, обнял красавицу, и такая жалость, такая вселенская любовь накрыла его, что не заметил дед, как полыхнула в гараже яркая вспышка. Такая яркая, что свет Солнца могла бы затмить, будь это на улице. А в гараже что? Видать варит кто-то…

А на утро, как ничего и не было вовсе. Выкатил Петрович эмку из гаража, открутил колесо по привычке, и принялся старательно разбортировать. И стоит эмка, как всегда хромом сияет, прохожих восхищает.

— Ну и дед, во дает, за три дня восстановил. Как новенькая опять!

Петрович молчит, только хмурится пуще прежнего, бороду жует, но помалкивает. А спустя две недели и сам режиссер заявился. Целый ящик извинений привез. Как эмку увидел, так и оторопел. Знал ведь, бес проклятый, в каком состоянии машину возвращал. Глаза загорелись, дьявольским огнем, видно планы уже строить начал, как машину опять выпросить.

— Ставь водку, — грубо сказал ему Василий, открывая гараж, — а сам пошел отседова. Пшел вон, говорю, пся крев!

Умер Василий Петрович 4 мая 2007 года. Вскрытие делать не стали. Возраст. Похоронили его на городском кладбище, на участке 12042. Обычная земляная могилка, да деревянный крест, по христианскому обычаю. Отпевали в кладбищенской часовне. Хотя старик и не был верующим, но крест под рубашкой носил. Народу набралось прилично. Батюшка бормотал молитву, махал кадилом. Потом все разъехались по домам. Больше на могилку к Петровичу никто и никогда не пришел. Некому. Да и не зачем…

Квартиру и гараж, за неимением близких родственников, унаследовал двоюродный племянник. Он заявился в гараж, осмотрел эмку, хмыкнул, и смачно плюнув под ноги, удалился. До вступления в право наследования оставалось еще целых полгода. В следующий раз он появился только глубокой осенью. Дождь лил как из ведра. Все небо заволокло тяжелыми свинцовыми тучами. В лужах булькали пузыри. Матерясь и стеная, племянник открыл гараж и пощелкал выключателем, но свет загораться отказался. В темноте утробы гаража разглядеть что-нибудь было решительно невозможно. Тогда племянник снова ругнулся и пнул эмку по спущенному колесу. С грохотом и звоном разбитого стекла отвалилась фара и укатилась куда-то под стеллажи. Ржавый бампер повис на одном креплении, уткнувшись вторым концом в бетонный пол гаража. Хлопнув, что есть мочи, дверью племянник удалился еще на полгода.

Ровно через год, 4 мая 2008 года, гараж вдруг озарила яркая вспышка. Занялись и запылали покрышки. Огонь перекинулся на брезент и быстро добрался до канистр с бензином, стоявших в самой глубине гаража. Когда рванул бензин, горели уже несколько соседних гаражей. А где-то очень далеко, завывая сиренами, мчались на вызов пожарные машины…

Виктор Саморский.

2009/2019 г

Блондинка с блендером

Меня зовут Елена Соколова. Я голубоглазая блондинка. И я мечтаю стать пилотом на межпланетных космических линиях. Этот текст меня заставил написать психолог Звездной Академии, в рамках психологического тестирования, после окончании реабилитационного периода. Но давайте я начну с самого начала, а то вы ничего не поймете…

* * *

Я мечтала стать пилотом с раннего детства. Вы скажете глупость? Я не знаю, просто мне всегда нравилась профессия пилота. И мне было все равно, мужская это профессия или женская. Я подряд без разбора читала все книжки про пилотов, которые мне попадались под руку. Я смотрела все фильмы про пилотов, какие могла найти в сети. Начиная с четвертого класса, я серьезно занялась физкультурой. Про учебу даже не упоминаю, кроме «отлично», других оценок у меня просто не могло быть никогда.

И вот, когда мне исполнилось семнадцать лет, я подала документы в Звездную Академию. Без каких либо проблем прошла медицину, физическую подготовку, сдала вступительные экзамены, написала все тесты, и оказалась зачислена… стюардессой.

Как я рыдала тогда! Два дня отказывалась есть, и выходить из своей комнаты. Мама убеждала меня, что быть стюардессой в космофлоте, это предел мечтаний миллионов девушек. Конкурс внушительный, более двухсот человек на место. С моими внешними данными, быть стюардессой это просто судьба.