Рассказы

   То вспоминается ему, как он маленький был, как рос, как с ребятишками баловался. То представляется ему отец больной, бедность, нищета... Потом стал думать Федька, как он отпасет лето, получит расчет и будет хозяйством обзаводиться.

   "Купим, -- думается ему, -- корову, отелится она, принесет телочку. Телку продавать не будем, а будем растить: вырастет -- тоже корова будет. А зимой, может, наймусь куда, выживу рублей пятнадцать, да мать что-нибудь заработает, -- лошадку купим. И буду я крестьянином, буду сам хозяин, буду работать, пахать, сеять; лето дома, а зимой на стороне. Долго только еще до этого... Да и денег много надо, а у меня зажитых... Сколько у меня зажитых?.. Постой... сосчитаю. По Ильин день двенадцать рублей... в задаток взяли три рубля... Стало быть, девять уже зажил... Осень недалеко: пропасу, получу двадцать рублей, -- вот и корова..."

   И представляется малому, что купили корову большую, пеструю, как у Петра Карягина, -- и радостно бьется сердце у Федьки, на душе весело... а сна все нет. Заснул он только перед рассветом.

IV

   Не проспал и часа парень, как стал будить его Василий:

   -- Федька! а, Федька! Вставай, -- будет дрыхнуть-то!

   Промычал что-то Федька, повернулся на другой бок и опять заснул. Осерчал Василий.

   -- Вставай, леший! -- говорит. -- Выгонять пора! Поднялся Федька как шальной; остановился средь сарая и стал глаза протирать.

   -- Вишь, разоспался как! Инда ошалел! Пойдем.

   Побрел Федька за Васильем, почесывается, шатается и спотыкается на каждом шагу.

   Выгнали скотину, размялся Федька маленько, и дрема прошла. Забрело стадо в барскую сечу, разбрелась скотина по кустам и припала к траве.

   Пришло время, стал Василий собираться завтракать идти.

   -- Ну, ты смотри тут, -- говорит, -- а я пойду.

   -- Ладно, иди.

   Ушел Василий, обошел Федька стадо кругом, видит -- скотина смирно ходит -- и сел он на кочку, под кустом. Только сел он, застелило ему глаза, заходили красные круги, стали веки слипаться, и голова на сторону погнулась. Надвинул Федька картуз на лоб, да и заснул.

   Спит Федька и видится ему, что купили они с матерью корову на базаре и ведут ее домой. Идет Федька впереди, ведет корову на веревке, а мать ее сзади подгоняет. Подошли они уж и на свое поле, и деревня их видна... только чувствует он, что корова тянет веревку. Оглядывается Федька, а матери уж нет, а тереховские мужики окружили корову, и один уж за веревку схватился.

   -- Что вы, православные! -- взмолился Федька. -- За что корову отымаете?

   А староста и говорит будто:

   -- Мы не себе, а нам барин велел.

   -- Какой барин? -- спрашивает Федька.

   -- Какой, какой! -- передразнивают мужики. -- А тебе что за дело? Отдавай корову.

   Кто-то из них толкнул Федьку.

   Проснулся парень -- стоит перед ним Василий и кричит:

   -- Где у тебя скотина-то? Дьявол этакий? Проспал, анафемская твоя душа!

   Вскочил Федька как ошпаренный.

   -- Не выдрыхся за ночь-то, черт сопливый! Дорвался здесь спать, -- вот и возьми!

   Оглянулся Федька кругом -- ни коров молодых нет, ни жеребят. Испугался парень, остолбенел даже.

   -- Что уперся-то? Поди ищи! -- кричит Василий.

   Вскинул Федька кнут на плечо и пошел по сече. Обошел он всю сечу, завернул в рожь, посмотрел в яровом -- нет нигде скотины. Вернулся он унылый к Василью.

   -- Ну, что?

   -- Нет нигде.

   -- Где искал-то?

   -- И по сече, и в яровом, -- нигде нет.

   -- Ах ты, распроклятый! Что ты наделал-то? Теперь в такую кашу въедешь -- и не разделаешься. Смотри тут, -- я сам пойду.

   И пошел Василий искать скотину.

   Долго ходил Василий и вернулся уж после полден. Вернулся сердитый пуще прежнего.

   -- Что, квашеная морда, нарвался? Скотина на барском дворе, из хлеба взяли.

   Федька ничего не сказал.

   -- Теперь отдувайся.

   -- Как же быть-то? -- спросил Федька.

   -- Старосту велел привесть, так не отпускает. Пойду за старостой. Смотри тут.

   Ушел опять Василий. Опустился Федька на землю: чуял он, что беда стряслась над ним, а боялся задуматься над ней: и так у него все сердце выболело, -- не хотелось ему еще больше тревожить его.

   Вечером собрал Федька всю скотину и погнал домой. Народ весь был дома, а Василий со старостой еще не возвращались. Только после сумерек пригнали они забеглую скотину.

VI

   На другой день собралась сходка, потребовали и Василия на мир. Пришел он и стал к сторонке, ждет, что будет. И спрашивает один мужик старосту:

   -- Что тебе на барском дворе сказали?

   -- Известно, что! Велели принесть по рублю за штуку, больше ничего.

   -- А сколько всей скотины-то?

   -- Семнадцать штук.

   -- Ловко! Значит, с наградой вас! -- сказал мужик Василию.

   -- Я тут, братцы, ни при чем! -- заговорил Василий. -- Вина не моя, -- я завтракать ходил.

   -- Этого мы не знаем! -- говорили мужики. -- Ходи куда хошь, а за потраву плати. Промежь себя разбирайтесь, как знаете, а семнадцать рубликов мы с вас вычтем.

   Василий заспорил:

   -- Как же так? Скотина ваша, вы и отвечаете; мы за вашу скотину не плательщики!

   -- Нет, брат, шалишь! Мы вам ее сдали, -- жалованье вам платим, одеваем, поим, кормим вас, а вы будете спать да убытки нам чинить. Нет, дудки! Много будет!..

   -- Как знаете, только я не виноват: подпасок упустил!