Рассказы и повести дореволюционных писателей Урала. Том 2

   Через минуту другой голос и уже с другой стороны снова прервал воцарившееся безмолвие, и опять ему ответило эхо и разнесло по всем концам леса: у!.. у... у-у-у!..

   -- Это люди, конечно, люди...

   -- Да, кажется...

   Потом первый голос крикнул что-то протяжно, ему ответил второй, но уже не так громко, после чего в лесу послышался гул обыкновенного разговора.

III

   Успокоившись, Петя и Катя сели в тележку и поехали наугад. Отъехав с полверсты, они увидели в стороне огонек.

   -- Надо спросить дорогу,-- сказала Катя.

   -- А если разбойники?

   -- Ну, какие здесь разбойники!

   -- А вот посмотрим! -- отвечал Петя и побежал на огонь.

   Пробежав под гору шагов сто, он заметил, что расстояние как будто не уменьшается. Он оглянулся назад. Позади был один мрак: ни тележки, ни Кати не было видно. Он побежал еще прытче, попал в лужу и промочил ноги. Луна скрылась, вскоре и огонек исчез. Спотыкаясь, Петя все бежал по одному направлению и, наконец, поднявшись на какой-то бугор, вдруг очутился у костра, вокруг которого сидели и лежали люди. Кто-то с сальной свечкой в руках громко читал. Остальные внимательно слушали.

   "Это разбойники",-- подумал Петя и ощупал в кармане револьвер. Приблизившись к костру, он театральным жестом приподнял фуражку и сделал общий поклон.

   -- Здравствуйте, добрые люди!-- сказал он, едва переводя дух от волнения и усталости.

   Двое или трое испуганно вскочили; другие, оставшись лежать и сидеть на земле, оглянулись на него сурово и подозрительно.

   -- Постой-кась, что это?.. Подожди! -- обращаясь к чтецу, тревожно проговорил черный мужик в красной рубахе, атаман, как подумал Петя.-- Откудова этакой взялся?..

   Снова вежливо приподняв фуражку и отставив одну ногу назад, как это делают певцы на сцене, когда им приходит время петь, Петя объяснил, что он путешественник, с товарищами (это слово он подчеркнул), сбился с дороги и принужден обратиться к великодушию добрых людей, которые, конечно, не откажутся указать ему путь.

   -- Да ты откудова? -- спросил его тот же черный мужик.

   -- Из завода.

   -- А куда тебе надо?

   -- На Аликаев камень.

   -- Зачем?

   -- Так, нужно...

   -- Для разгулки, стало быть? С господами?

   -- Да...

   -- Крюку дали... верст пять.

   -- Да вы не Петр ли Миколаич будете? Чего-то, гляжу я, ровно вы? -- спросил молодой белокурый парень, в котором Петя тотчас же узнал знакомого Николку-охотника.

   Петя хотел было спросить его, зачем он ушел в разбойники, но из деликатности удержался. Николка между тем дружески тряхнул ему руку и вызвался быть провожатым. Он объяснил, что они стерегут лошадей, и Петя в самом деле увидел выступавшие из мрака лошадиные головы и хвосты.

   -- А кто тут кричал давеча?

   -- Это наши в лесу ходили.

   Между тем чтец, вскочив на ноги, хлопнул Петю по плечу.

   -- Петрушка! -- закричал он. -- Сбившийся с дороги путешественник! Ты зачем здесь?

   -- Господи!.. Кленовский!.. это вы?..-- с изумлением отвечал Петя: -- как вы это?.. зачем?

   -- По кляузным делам, вроде подпольного адвоката. А ты заблудился, бедняга?

   -- Да, темно... сбились с дороги.

   -- Ты туда, на пикник, что ли?

   -- Да, да.

   -- Подожди, и я с тобой, только вот с клиентами разделаюсь. Ну-с, господа, прошу внимания: будем продолжать,-- сказал Кленовский мужикам, которые все еще косо и недружелюбно посматривали на Петю.

   -- Вот что... послушай-кось... не погодить ли, Миколай Миколаич?.. -- послышались нерешительные голоса.

   -- Чего погодить? Зачем?

   -- До предбудущего времени... переждать малость...

   -- Да вы его, что ли, боитесь? Петьки-то?.. Ха-ха!.. О вы, сермяжные конспираторы, собирающиеся ниспровергнуть существующий строй! Чудаки! Да ведь вы только прошение подаете, самое простое прошение,-- к чему же вся эта таинственность?

   -- Эх, Миколай Миколаич!.. Как ты, ей-богу... сам хорошо понимаешь... говорили мы тебе... Дело требует аккурату...

   -- Ну ладно! Петьки, во всяком случае, стесняться нечего -- не выдаст. Петька! Обо всем, что ты здесь видишь и слышишь, никому ни гугу!.. Ну, слушайте!..

   Кленовский стал читать.

   -- Ну что же? Ладно, что ли? Правильно? -- спросил он, окончив чтение.

   -- Все правильно... как есть...-- заговорили мужики:-- Спасибо! Господь тебя не оставит... Уж ежели и это не в силу закона, то уж и не знаем...

   -- Хорошо. Подписывайтесь.

   Первым подошел высокий, худой мастеровой в пиджаке, тот самый Иван Костарев, которому Петя отвозил записку. Примостившись у доски, положенной на землю, он бойко подмахнул свою фамилию и передал перо соседу. Тот недоверчиво осмотрел перо, вздохнул, перекрестился, сказал: "В добрый час!.. благослови, царица небесная!", потом лег животом на землю и медленно стал выводить безобразные каракули, напрасно стараясь удержать судорожные движения руки. За ним, так же крестясь, серьезно и степенно, по очереди, стали один за другим подходить остальные. Среди ночной тишины слышались только сокрушенные вздохи и пыхтенье подписывавшихся.