Рассказы и повести

– Значит, Лукин не на шутку переволновался… Я вот думаю, Захар Петрович, действительно ли он не знал, что творит Воронцов?

– Трудно сказать. Наверное, догадывался.

– А почему смотрел на это сквозь пальцы?

– На пенсию вот-вот. Хотел спокойно дожить до нее… Ну, что у вас, Владимир Гордеевич?

– Теперь Воронцову не отвертеться,– торжествующе сказал следователь.– Вот результаты экспертиз. В овраге возле Матрешек нет грунта из котлована универсама. А в карьере на Кобыльем лугу – грунт из котлована универсама и больницы с улицы Космонавтов!

– Ясно,– кивнул я.– Но вы сказали, что возле Матрешек нет только грунта из котлована универсама. А из котлована больницы?

Фадеев несколько смутился.

– Понимаете, Захар Петрович, в Матрешках есть земля с улицы Космонавтов, но в небольшом количестве.

– Значит, все-таки есть!

– Всего несколько холмиков. Мы прикинули – машин пятнадцать-двадцать. Кучи довольно свежие. Так что можно с уверенностью говорить: грунт, который предназначался для Матрешек, воронцовская бригада завезла на Кобылий луг. Причем горючее шоферы получили сполна, как если бы ездили в Матрешки. Это я узнал у некой Елены Гусевой. Она отпускает в автохозяйстве солярку. Между прочим, все называют ее Алькой…

– Постойте, постойте, не ее ли имел в виду анонимщик? Помните, был звонок в самом начале расследования?

– Я об этом думал, Захар Петрович. Может, и ее, но ничего интересного она не рассказала. Дебет с кредитом у нее сходится. Правда, когда я стал подробно расспрашивать о всех членах бригады Воронцова, она почему-то вспомнила о Дорохине.

– В какой связи вспомнила?– заинтересовался я.

– Да, говорит, какой-то странный был. Не вписался в бригаду… Молчун… Воронцовские ребята заправлялись каждый день – ездок много делали. А он заправлялся куда реже… Я проверил по документам – норму не выполнял и на восемьдесят процентов… В больнице он еще…

– Как его состояние, интересовались?

– Пока тяжелое. Врачи считают, что кризис миновал, но допрашивать не разрешили.

– Когда думаете допросить остальных членов бригады? Ведь теперь у вас на руках козыри…

– Двоих вызвал на сегодня, остальных – завтра.– Следователь собрал документы в папку.– Понимаете, Захар Петрович, меня удивляет, как и почему Воронцова подняли на щит? Явно видны нарушения.

– В этом вам и нужно разобраться, Владимир Гордеевич. Выходит, какая-то трещинка все же есть. Или у коллектива ослаб иммунитет, вот зараза и проникла…

Лукин знал, что говорил: многие уговаривали, просили и даже требовали у меня замять дело воронцовской бригады. Одни бескорыстно – мол, затронута честь города и разоблачение Воронцова принесет больше вреда, чем пользы. Другие – явно из личной заинтересованности, те, кто его поднимал и опекал, а теперь боялся, что сам окажется в неудобном положении. Характерные доводы приводил мне руководитель областного треста Чалнн, в чьем непосредственном подчинении находилась автобаза.

– Поймите, товарищ Измайлов, что значит у нас в области имя Воронцова,– убеждал он меня но телефону.– Кто больше всех перевыполняет плановые задания? Воронцов! У кого самый большой пробег без капитального ремонта? У Воронцова! Один из первых освоил бригадный метод! Мы хотим выдвинуть его на должность руководителя автохозяйства. На место Лукина, который уходит на пенсию…

– Воронцова?! – вырвалось у меня.

– Ну да, его… Эту кандидатуру поддерживают во всех инстанциях…

Чалин выразил сожаление, что выдвижение молодого способного бригадира не вызывает у меня поддержки.

– Нет уж, увольте,– не выдержал я.– Поддерживать такого человека!…

Я стал рассказывать Чалину, что творят члены бригады Воронцова, в частности – историю с соляркой.

– Ну, это мелочи,– заметил Чалип.

Я возмутился. И сказал, что эти мелочи в кавычках уже не просто нарушения, а нечто похуже. Л перевыполнение плана Воронцовым – липа. Насчет же длительного пробега без капремонта – так на самом деле машины в бригаде не проехали и половины того, что показано на спидометрах…

Руководитель треста попрощался со мной более чем холодно.

А тем временем в ходе расследования наступил переломный момент. Фадеев, по моему совету, выяснил личность каждого члена бригады Воронцова.

– Вместе с бригадиром – шесть человек,– доложил мне следователь.– Пикуль, вы его видели. До этого работал в соседнем районе в колхозе. Звонил я на прежнее место работы. Очень были рады, что Пикуль уволился. Неоднократно имел выговоры за пьянство и прогулы. Чуть что – пускал в ход кулаки…

– Хорошего работничка пригрел Воронцов,– заметил я.

– Слушайте дальше, Захар Петрович… Петр Осипович Коростылев, тридцати грех лег. Имеет судимость…

– Час от часу не легче! – вырвалось у меня.

– Эти двое поступили работать на автобазу полтора года назад, одновременно с Воронцовым… По-моему, самые доверенные дружки бригадира…

– Пикуль и Коростылев,– повторил я.– Продолжайте, пожалуйста, Владимир Гордеевич.