Рассказы и сказки для взрослых

— Подожди, не переворачивай страницу, я не успела… Дело в том, что где-то в середине своего укоряющего монолога, она нечаянно заглянула в книгу. Нечаянно заглянула, нечаянно вникла, нечаянно увлеклась. Ведь — «…только лорд Френсис с трудом отворил потайную дверь, тонкий и резкий луч света ударил ему в глаза, в грудь уперлось холодное дуло револьвера и раздался тихий, грудной голос его кузины, юной леди Этель».

— Господи… — сказала Татьяна Федоровна с интонацией Светланы Борисовны.

Очень скоро словесник и математик, дружно шепча:

«Ой, Господи!» — пошли строка в строку. Сумки, которые вроде бы лопались от тетрадей, лежали тихо и никого не тревожили. Все бы ничего, если бы не физкультурник Людмила Владимировна, завуч Зинаида Никандровна и директор школы Михаил Михайлович. Эти трое преподавателей обсуждали животрепещущую проблему. Приближалась районная спартакиада. А известный уже Виктор Тараненко — непревзойденный спринтер среди шестиклассников. Так вот, физкультурник Людочка, молодая, в светлых брюках, горячо доказывала, что:

— Витенька имеет право участвовать в соревнованиях. Да, конечно, он периодически нарушает дисциплину, но учится только на четыре и пять. Да!

На это Зинаида Никандровна — завуч, дама даже очень средних лет, в строгом костюме, безапелляционно и стойко отвечала:

— Да, Тараненко учится хорошо, но поведение… А потому — никаких спартакиад!

Роль директора школы, Михаила Михайловича — человека неправдоподобно доброго, мягкого, деликатного — состояла в том, что он время от времени повторял:

— Милые товарищи женщины, успокойтесь! Милые товарищи женщины, не горячитесь. Пожалуйста.

Михаил Михайлович говорил тихо, но надо же было случиться такому совпадению, что в то время, как лорд Френсис и леди Этель наводили ужас на вполне благонравных преподавателей, Светлану и Татьяну, директор, неожиданно для себя и немного громче спорящих дам, произнес свою дежурную фразу:

— Пожалуйста, ну, пожалуйста, тише!

Татьяна Федоровна — опытный классный руководитель, не вникая в смысл слов Михаила Михайловича, но уловив чуть повышенные звуковые колебания, отработанным жестом хлопнула ладонью по столу и хорошо поставленным голосом потребовала:

— Тише в классе!

Ее некоторую запутанность легко простить, ведь именно в этот момент выяснилось, что кроткая леди Этель способна на (ой), даже страшно подумать на что!

Дальше? Дальше Михаил Михайлович сказал:

«Извините». Он был вежливым, робким и совершенно искренне не усомнился в том, что безобразно, непозволительно повысил голос в присутствии стольких особ слабого прекрасного пола. «Извините», — повторил он.

А строгий завуч Зинаида Никандровна? Уж не знаю каким чутьем, но что-то она почувствовала и нежным, воркующим голосом произнесла:

— Танечка! — Пришлось еще раз повторить. — Татьяна Федоровна!

Татьяна резко встала, стряхивая пыль мрачного особняка тетушки Мегги.

Зинаида Никандровна продолжала:

— А что вы думаете по этому поводу?

Татьяна поправила очки, часы, сережки. Но не отвечала. Она ничего не думала по этому поводу, потому что не знала по какому поводу нужно думать. Прослушала. Сейчас ей было нелегко.

— Я думаю, я думаю, — сначала Татьяна Федоровна замялась, затем ее выручила готовность учителя к неожиданностям. — Я думаю, — она вырвала у опешившей Светланы «Тетушку Мегги» и хлопнула ею об стол.

— Думаю я, что некоторые наши ученики занимаются на уроках всякой ерундой! Ужасно!

Лицо Татьяны Федоровны запылало праведным гневом, на столе маняще засиял обложкой детектив, загорелись некоторые глаза, скелет заинтересованно двинул челюстью.

Проблема, поднятая Татьяной Федоровной, была настолько глубже и шире спортивных дел, что спор о надвигающейся спартакиаде задохнулся.

Зинаида же Никандровна решила все-таки узнать, чем ТАКИМ ужасным занимаются некоторые ученики во время уроков.

— Разрешите, — она протянула руку к книжке.

Отдавать не хотелось. Но пришлось: завуч. Зинаида Никандровна взяла «Тетушку Мегги», села, открыла книжку и…

…Продолжался обычный педсовет. Учителя спорили о дисциплине, успеваемости и т. д. Скелет периодически лязгал челюстью.

Голоса Зинаиды Никандровны слышно не было…

КОШКА И КУКУШКА

В одной квартире, современной, удобной, жили хозяйка и ее кошка. Вернее, кошка и ее хозяйка. Хозяйка то на работе, то по магазинам, то по знакомым. Мало ли где может пропадать одинокая приятная женщина, чей возраст определить почти невозможно, да и незачем. С кошкой все не так: и возраст ее известен — совсем взрослый котенок или совсем молодая кошка, и из дома она никуда не пропадает. Кошка все дома и дома, и чаще одна. Кошка скучала. Ну, конечно же, как все кошки, она играла шуршащими бумажками, гоняла мячики. Но ведь одна и одна… Пока-то дождешься хозяйку.