Рассказы из сборника "Невстречи"

мне абсолютно безразличны. Мабель впервые сидела в кафе не с сестрами, а с

чужим человеком и чувствовала себя счастливой. Она доверяла мне — эти слова

она повторила несколько раз. Постоянно сидеть дома и шить, выходя только в

магазин за материалами для работы, — вот из чего состояла ее жизнь. Иногда

она позволяла себе полакомиться мороженым да еще раз в месяц ходила платить

за электричество. Ей уже тридцать пять, а кроме того, о чем она мне рассказала, у

нее в жизни больше ничего не было.

— Подожди, ты что, никогда не ходила в школу?

— Нет. Для родителей большой трагедией была немота всех трех дочерей, и они

держали нас дома, даже прятали от соседей. Посылать в обычную школу боялись,

ведь дети жестокие — будут обижать нас, а специальная школа была далеко, да и

не по карману.

— Но ты еще не сказала, о чем хочешь попросить меня.

Чтобы я немного показал ей мир. Она понимает, что у меня могут быть подруги,

может, даже невеста, потому что я человек симпатичный и воспитанный. Но она

хочет, чтобы я как-нибудь сводил ее в кино, где она никогда не была. И шутя

добавила, что на танцы она тоже не прочь сходить. Конечно, все затраты она

берет на себя, сейчас она неплохо зарабатывает.

Я был поражен.

— Ты никогда не ходила в кино, цирк, театр?

Она покачала головой и вопросительно посмотрела на меня, ожидая ответа.

Я сказал, что сделаю для нее все что смогу, что я давно хотел пригласить ее в

кино, но как-то не решался. Не выпуская ее рук из своих, я добавил, что неправда,

будто она некрасивая женщина и что ей даже нельзя дать тридцати пяти лет. Она

нежно посмотрела на меня, наклонилась к моему лицу и тихонько поцеловала в

щеку.

Мабель и я. За короткое время мы обходили все кинотеатры в нашем районе.

Особенно ей нравились картины с участием Сариты Монтьель. Мексиканское кино

казалось Мабель слишком грустным и плаксивым, кроме фильмов Кантинфласа.

После сеанса мы шли в бар Баамондес полакомиться ананасами, а потом

подымались на холм Санта Лусия посмотреть на панораму города. Мабель

заметно повеселела и стала гораздо красивее, а старшие сестры просто не

понимали, что с ней происходит.

Однажды она попросила, чтобы я проводил ее в парикмахерскую, где ей сделали

модную прическу. Потом она укоротила свои платья. Потом в один прекрасный

день Мабель пришла, закрывая рот руками, и, только оставшись со мной наедине,

опустила руки – ее губы были накрашены красной помадой. Она менялась к

лучшему на глазах, и это мне очень нравилось. И однажды я решился пригласить

ее на танцы.

Столица Чили, Сантьяго, шестидесятых годов. Каждую субботу в разных районах

города устраивалось по меньшей мере несколько десятков праздников. Праздник

по случаю выдвижения кандидатуры королевы красоты; другой праздник, чтобы

собрать деньги для сирот; еще один праздник, чтобы помочь жертвам

землетрясения, – в общем, бесконечные праздники.

Мабель надела красивое розовое платье, такого же цвета туфельки, в руках у нее

была маленькая блестящая сумочка. В перерывах между танцами мы пили пунш

из маленьких бутылочек и обсуждали участниц грядущего конкурса красоты. Я не

отходил от Мабель ни на минуту, опасаясь, чтобы кто-нибудь не пригласил ее на

следующий танец. Я не умел хорошо танцевать, а Мабель вообще была впервые

на танцах, и все-таки мы танцевали как могли и пасодобль, и танго, и кумбию, и

все, что играли музыканты. Где-то в полночь оркестр сделал перерыв и начали

крутить диски с Полем Мориа, Адамо и Элвисом Пресли. Было очень жарко, и пот

градом катился с нас.

— Ты очень красивая, Мабель, очень красивая, — успел сказать я раньше, чем

почувствовал чью-то руку на своем плече.

Обернувшись, я побледнел. Это был Сальгадо, один из моих дружков по

биллиарду.

— Так вот почему ты исчез, теперь я понимаю, ну так представь меня твоей

невесте.

Я не знал, что ответить, а Сальгадо, самоуверенный как всегда, отодвинул меня и

взял Мабель за руку.

— Очень приятно познакомиться. Гильермо Сальгадо. А вас, лапочка, как зовут?

Мабель смотрела на меня широко открытыми глазами и улыбалась.

— Что с вами, душечка? Вам откусили язык мыши или этот тип, что сопровождает

вас?

Мабель перестала улыбаться, а я наконец выдавил из себя:

— С ней все в порядке. Ты уже представился. А теперь оставь нас в покое,

исчезни.

Сальгадо энергично взял меня за локоть. Я оскорбил его в присутствии девушки, с

которой он пришел, а такое не прощается.

— Послушай, разве так разговаривают со старыми приятелями? Если твоя

подруга немая, это ее проблемы, и нечего мне хамить.

Я ударил его в лицо и разбил ему нос. Это была большая ошибка с моей стороны,

так как Сальгадо был гораздо сильнее меня, выше и крепче. Сначала он

остолбенел не столько из-за удара, сколько из-за крови, которая капала на его

костюм, потом он выпрямился, и я получил страшный удар в глаз. В помещении

поднялся крик, нас начали разнимать и в результате выставили с танцев.

Глаз у меня распух и закрылся, мне было больно и стыдно. Я пытался извиниться

перед Мабель, но она приложила пальцы к моим губам, чтобы я не разговаривал.

Она крепко держала меня за руку, гладила по голове, и не знаю, как ей это