Рассказы, написанные на ветру

Девочка, тельце которой без продыху сокращалось, с невероятной силой хотела жить, хотела быть любимой и. конечно же, хотела есть. Мать же, в свою очередь, ничего не могла поделать, и Роза в один момент замолкла. Наступила смерть, введя девочку в первородное состояние, за которым, однако, не последует удивительный акт рождения. Лишь бесконечная тьма для ещё не начавшейся жизни.

Ренат Фритаунский

Ренат охотился, скитался в поисках пищи, второго лунеля (шестого декабря), прорываясь сквозь извилистые тропы, дикие рощи кустарников и влажные вечнозелёные леса.

Ренат был третьим сыном своего отца и единственным – у матери. Статный молодец с раннего детства отличался самостоятельностью и ответственностью. Он всегда ходил на охоту один, не утруждая любимого отца, готовил пищу на костре и носил воду в дом в тщательно и аккуратно сплетённых им ёмкостях, подсобляя пожилой и витающей в облаках матери.

Так было и в этот раз. Мужчина бежал, тщетно надеясь на скорое обнаружение добычи. Незаметно он очутился в глуши леса. У его тёмной головы запищал комар. Ренат, не прерывая дороги, замотал головой и руками, пытаясь спугнуть кровопийца. И вдруг он пропал из поля зрения: и мужчина, и комар. Ренат свалился в глубокую яму, прикрытую сверху палками и широкими листьями. Охотник отчаянно звал на помощь. Никто не откликался, и вскоре Ренат, брошенный всеми, перешёл в терминальное состояние.

Публий Таиландский

Двадцать четвёртого эйнштерта (девятнадцатого апреля) Публий трудился над строительством памятника. Он был примерным рабочим, безропотно выполняющим самые рисковые и сложные приказы. Уже зрелый мужчина, он также отличался креативностью мышления, а потому всегда мог найти выход из любой затруднительной ситуации, как на работе, так и в семье, личной жизни.

В этот весенний день Публий отошёл на несколько метров от величественно возвышающегося памятника, постоял на месте и прикинул, как будет выглядеть итоговая «картинка», которую ему было не суждено увидать. Далее Публий приблизился вплотную к строению, и сверху на его голову посыпались камешки. Падению это завершилось огромным валом, кусок священной статуи, размозжившей столь хрупкий, в сущности, череп.

Прокул Тунисский

Какой жаркий и солнечный край! Здесь зародилось человечество, и потому не лучшее ли это место для существования людей? Однако, как бы ни печален был этот факт, именно здесь, кажется, с основания маломальской государственности крылся корень всех междоусобиц.

Даже в современность Прокула на родине человека шли бесконечные войны. Как только кончался один конфликт, новый не заставлял себя ждать. И вновь, и вновь мирное население погружалось в отвратительные и страшные распри.

Прокул принадлежал к коренному населению Северной Африки, неустанно подвергающемуся гонениям и истреблению. Девятого кеплеря (второго мая) в дом Прокула с его многочисленной семьёй вторглись захватчики, расовые «чистильщики» и стёрли род честных и верных граждан с лица Земли.

Пров Угандский

Пров был жизнерадостным тёмненьким мальчиком с очаровательной белоснежной улыбкой и визгливым весёлым голосом. Более всего он любил гулять по ландшафтам Уганды, вечно исчезая из поля зрения родных и знакомых ему людей племени.

Пров обожал играть и общаться одинаково со всеми детьми. Тем, кто был младше его, Пров объяснял, как и что делать, рассказывал им интересные истории и никогда не скучал в разговоре с детьми. У тех, кто был старше, мальчик сам учился и с вниманием слушал и в совместных играх проявлял себя, как толковый ученик и дипломатичный юноша.

Пров с доверием и лаской относился к окружающим и несказанно радовался, когда ему отвечали тем же.

Пятнадцатого эпикурта (пятнадцатого января) он пропал без вести и никогда не был найден, к великому горю, потрясшему племя.

Патрик Уругвайский

Патрик жил посреди прекрасных долин крошечной территории, название которой в современном мире – Уругвай. В детстве он не проявлял интереса и даже испытывал неприязнь к надоедливым насекомым и обильным зарослям Латинской Америки.

Однако, чем старше становился Патрик, тем сильнее влияли на него пейзажи родной местности, пробуждаю крепкую и нежную любовь. Теперь парень, собирая сочные плоды с кустарников и деревьев и вкушая их, стал откладывать фруктовые семечки и в тайне от родственников зарывал семена эти в землю. Патрик приносил семена на одно и то же место, впоследствии превратившееся в милый садик, украшающий и без того богатые на красо́ты ландшафты.

Отец не понимал, не хотел и не мог понять Патрика, в то время как мать с довольствием поощряла увлечение сына, видя в парне себя в его возрасте.

Как говорят сейчас – хобби – завладело думами Патрика. Будучи взрослым, уругваец соорудил целую плантацию, а его скромный дом обрамлял густо засеянный, яркий сад. Некоторые цветы и