Рассказы о диковинах

[843а] 130.[232] О том, что в Сицилийском проливе много необычного, писали многие авторы, вот и этот[233] описывает поразительное зрелище. Течение Тирренского моря вызывает большое волнение у побережья мысов — и с сицилийской стороны, и у италийского мыса, называемого Регием; приносимое с широкого пространства в узкий пролив, морское течение оказывается резко сжатым. Волны вздымаются на большую высоту с ужасным стоном, разносимым далеко отсюда, когда их подбрасывает над проливом, они видны на большом расстоянии; это не похоже на обычное сильное волнение на море, когда клубящаяся влага становится белой и дымящейся, это скорее напоминает грозный вал, вызванный ураганом. Иногда валы сшибаются с устрашающим треском, окатывая оба мыса, и сходятся вновь с таким непереносимым грохотом, который трудно описать и невозможно слушать; столкновение сходящихся громад, когда они раскалываются, — зрелище столь жуткое для береговых наблюдателей, что многие погибают, в помрачении падая вниз. Достигши высоты прибрежных скал, волны вновь низвергаются, и тогда стремительный морской поток вскипает, рыча в бешеном водовороте, а поднимающаяся пучина отливает множеством цветов: темным, темно-синим, а чаще пурпурным. Зрелище и особенно водоворот этот не может вынести никакой зверь, не может ни видеть, ни слышать, ни оставаться спокойным, все звери устремляются вниз к (противоположному) подножию горы. Когда же кипение утихает, образуется воронка из крутящихся вихрей, и кажется, будто страшный смерч или извивания гигантского дракона вызвали к жизни это непрестанное верчение.

[843b] 131.[234] Рассказывают, что когда афиняне возводили храм Деметре на Элевсине, то среди камней обнаружили медную стелу с надписью "Надгробие Дейопы";[235] по одной версии она была супругой Мусея, по другой — матерью Триптолема.

132.[236] На одном из так называемых Эоловых островов, как говорят, растет множество финиковых пальм, отчего он и зовется Финикусса (Пальмовый остров). При этом кажется сомнительным утверждение Каллисфена, что деревья эти получили название от финикийцев, населявших побережье острова; некоторые, впрочем, утверждают, что "жестокими", то есть "финикийцами", их нарекли эллины, потому что, первыми открыв море (люди эти), куда бы ни пристали, убивали и уничтожали всех без разбора, а на языке перребов[237] "проливающие кровь" звучит как "фойниксай".

133.[238] В области энианов неподалеку от Гипаты была обнаружена, как рассказывают, древняя стела со старинными письменами; намереваясь узнать их происхождение, энианы решили переправить ее в Афины. Следуя через Беотию, посланцы посвятили в дело чужестранных попутчиков и получили совет направиться в храм Аполлона Исмения в Фивах, где скорее всего можно было прочесть, надпись, поскольку в храме этом есть древняя посвятительная надпись, очертаниями схожая с их письменами.[239] Исследовав надпись, они, как рассказывают, сумели прочесть то, что там написано, получив следующие стихи:

Геракл посвятил рощу лучистой богине Кифере,
Гоня стада Гериона из Эрифии; здесь объят я был страстью к лучистой богине.
Здесь моя супруга нимфа Эрифа родила мне сына Эрифа;
Ей подарил я землю в память о любви в тенистой буковой роще.

[844а] Этой надписи соответствует и место, называемое Эрифом, и именно отсюда гнал быков Геракл, а не из Эрифеи; ведь местность Эрифея не встречается, как сообщают, ни в Ливии, ни в Иберии.

134.[240] В Ливии, в так называемой Утике, которая расположена, передают, у залива между мысом Гермием и Гиппоном, примерно в 200 стадиях от Карфагена и основана на 287 лет раньше (Карфагена), как сообщают финикийские исторические хроники, так вот там, рассказывают, на глубине трех сажен добывают ископаемую соль, белую и не твердую, но похожую на вязкую смолу; помещенная на солнце, она загустевает и становится похожей на паросский мрамор. Из нее, как говорят, изготовляют различные фигурки животных и другие резные поделки.

135.[241] Первые финикийцы, прибывшие в Тартесс, вывезли оттуда, рассказывают, столько серебра в обмен на оливковое масло и всякие морские побрякушки, сколько в состоянии были погрузить на корабли; вернувшись оттуда, не только повседневную утварь, но даже и якоря отливали они из серебра.