Рассказы о литературном институте

Первым ректором, которого я захватил, был Пименов. Сам я еще не учился, а только заезжал в Литинститут - поглядеть: что да как? Где мне, когда поступлю, маяться придется... Пименов уже далеко не молодой был, даже во многом - немощный и ветхий старичок... Что поделаешь? Года давят... Но очень привередливый, с гонором. И, несмотря на ветхость, до последнего дня держался, приходил в институт. Раз в неделю. Себя показать, чтоб не забыли, и на других посмотреть. Молодец. Никому кресла ректорского уступать не хотел, держался изо всех сил. Потому что, если молодым-то его уступишь, так они сразу все хорошее дело запорют, и из конфетки его в известный продукт превратят... А этого он позволит не мог. Пусть он лучше - конфеткой остается. И никак его из ректоров сдвинуть не могли, кишка была тонка. А тогда все крепко сидели на своих местах, до победного конца - пока не помрут. Лет двадцать или тридцать Пименов процарствовал...

В институте он появлялся всегда не один, а обязательно с сопровождении дамы... Может, она секретарь его была, а может, и дама сердца? Все это давно уже историей стало... Она тоже немолода была, лет на двадцать его всего помоложе, а ему уже за восемьдесят годков было. Она-то все еще хорошо соображала, еще ориентировалась в пространстве и во времени, а он то уже не очень. Только - периодически узнавал любимые лица и обстановку, как уж получалось... Но - ничего. Приезжал раз в неделю потрудиться на благо литературы.

Появление его в институте всегда вызывало оживление среди студентов и некоторый ажиотаж, все бесплатными зрителями становились... Выпростав себя из машины, - его привозили, не на метро же ему ездить, - он вначале стоял перед вывеской, думал... Где это он, интересно, оказался, в каком таком хитром месте, что сразу хрен догадаешься? Потом спросит ее, секретаршу свою:

- Ты это куда меня, милый дружок, привезла?

- Как куда? В Литинститут!

- Это который единственный в мире, что ли?

- Он самый. Других таких - нет. Мы здесь с вами ректоры!

- Ах, вот оно что! - обрадуется Пименов, что вспомнил наконец, что он - ректор.

Дальше начинают они по ступеням взбираться... А это - не так просто. Можно вдруг забыть какую ногу вначале ставить, левую или правую, чтоб эти проклятые ступени преодолеть!

- Так какую ногу-то теперь ставить, душенька? - тихонько матерясь, спрашивает у секретаря Пименов и палочкой своей - костыльком, долбит и елозит в нетерпении...

- Да, давайте хоть левую... Нам-то один хрен! Лишь бы взобраться.

- Ах, левую... - с облегчением бормочет Пименов и ставит левую ногу. Потом - правую. Так и шли они, так и взбирались.

А со студентами у него отношения особые были, даже доверительные. Конечно, он никакого из них давно уже не узнавал, потому что вообще мало что уже узнавал и помнил. Но имел привычку обязательно напомнить некоторым, что он здесь еще - ректор, чтоб каждый знал свое место. Если зазевается какой студент, не успеет вовремя проскочить, он его палочкой своей - раз и прижмет к стене.

- Ты кто такой? - спросит грозно. Потому что лучше со студентами грозным быть, а в душе - добрым, чтоб они не распускались.

Опешит студент, назовет свое имя и фамилию... А Пименов подумает немного. Скажет:

- Ага, помню тебя... Ты в Литинституте учишься?

- В Литинституте.

- Ну ладно... Иди пока, учись...

Студент и убежит. А он, пока до кабинета своего идет, ректорского, еще пару-тройку поймает, кто зазевается... Прижмет и выяснит всю подноготную... А то вдруг они и не студенты вовсе, а только шарашутся здесь, занимают коридор, что ни пройти, ни проехать... Таких отсюда - метлой гнать.

После Пименова в кресло ректора сел молодой и энергичный аппаратчик из ЦК ВЛКСМ - Егоров. Мы как раз учиться поступили и он - пришел... Все мы были здесь - новенькими, только в отличие от нас, он был уже заматерелым комсомольским руководителем.

Егоров стремительно и пружинисто ходил... Видимо, так же стремительно и работал, только нам эта работа видна не была, она на других уровнях происходила, а туда, сколько не задирай голову, все равно не заглянешь. Он начал развивать какие-то демократические принципы, - перестройка еще в состоянии опрятной куколки была, это потом из нее монстр вылезет, - взял в привычку со студентами за руку здороваться, с избранными, конечно... И мне иногда милость перепадала, если я рядом с избранными стоял... В общем, деятельность его на посту ректора, хоть и бурная была, но - короткая, единственное, что он успел сделать, это заказать и повесить в Литинституте гипсовый бюст Горького. И то, вышел он какой-то кривобокий, мало на Горького похожий... Потом его в общежитие перевесили, чтоб он никого в институте в заблуждение не вводил.