Рассказы о Привидениях Антиквария – Собирателя Древних Книг. Бледный Призрак и Прочая Нежить

Особняк, или herrgard[102], о котором идет речь, называется Rab"ack (произносится как – Робек), хотя это его не настоящее имя. Это одно из самых лучших строений такого типа в стране, и гравюра в Suecia antiqua et moderna,[103] составленном Эриком Дальбергом,[104] изображает его очень наглядно, именно так он выглядит в глазах туристов и сегодня. Этот особняк был построен сразу после 1600 года, и, на первый взгляд, очень напоминает английские постройки того периода, если учитывать тот материал, который использовался для его постройки, – а строили его из красного кирпича и делали облицовку камнем, – при этом обращая внимание на архитектурный стиль того времени. Человек, который построил его, был потомком великого рода Делагарди,[105] его наследники владеют им до сих пор. Делагарди – это имя, которым я буду их называть, когда потребуется их упомянуть.

Они приняли его со всем радушием и настаивали на том, чтобы он оставался в их доме сколь угодно долго, всё то время, пока ведет свою работу. Но, предпочтя свободу и независимость и будучи не особенно уверенным в том, что его знания шведского языка достаточны для поддержания беседы, он решил поселиться в деревенской гостинице, которая была во всех отношениях достаточно уютным и удобным местом, особенно, в летние месяцы. В силу принятого решения ему приходилось совершать ежедневную прогулку до особняка и обратно и расстояние, которое он проходил, составляло, примерно, милю. Сам дом стоял в парке, и был укрыт весьма густо разросшейся чащей из огромных и очень старых деревьев. Рядом с домом находился обнесенный стеной сад, за которым был лес, вплотную примыкающий к берегу маленького озера, такие озера, подобные блюдцам, были рассыпаны по всей стране. Далее шли стены, которыми были огорожены земельные угодья. И, если подняться по крутому склону на холм, огромную глыбу от какой-то скалы, слегка присыпанную землей, – то оттуда можно было увидеть церковь, которую могучей стеной защищали не пропускающие свет деревья. Весьма любопытным было это строение для англичанина. Неф[106] и приделы были низкими, их опоясывали хоры, также там стояли скамьи. В западной части церкви был великолепный старинный орган, раскрашенный яркими красками, у которого были серебряные трубы. Потолок был плоским, его расписал какой-то художник, живший в семнадцатом столетии, жуткими картинами Страшного Суда, – неистовые языки пылающего пламени, разрушенные города, горящие корабли, отчаявшиеся, возопившие души, а рядом с ними зловещие и смеющиеся демоны. Солидная медная люстра округлой формы свешивалась с потолка; кафедра проповедника была похожа на кукольный домик, покрытый маленькими раскрашенными херувимами и святыми; подставка, на которой стояли трое песочных часов, была прикреплена шарнирами к столу, за которым сидел проповедник. Достопримечательности, подобные этим, можно увидеть сегодня во многих церквях Швеции, но то, что выделяло её из их ряда – это пристройка к церкви. С восточной стороны, у северного прохода. Тот, кто постороил этот особняк, – построил и мавзолей для себя и для своей семьи. Он представлял из себя довольно большое восьмиугольное здание, свет в него проникал через овальные окошки, стоящие в ряд, крыша его напоминала купол, сверху которого находилось, что-то похожее на тыкву, из которой торчал острый шпиль, такой архитектурный дизайн очень любили шведские архитекторы. Снаружи, крыша была покрыта медным листом и покрашена в черный цвет, тогда как стены, подобно стенам церкви, были белыми до боли в глазах. В этот мавзолей нельзя было попасть из церкви. У него была своя собственная калитка и ступеньки с северной стороны.

За церковным кладбищем была тропинка, которая вела к деревне, и требовалось всего каких-то три или четыре минуты для того, чтобы оказаться у дверей гостиницы.

В первый день своего пребывания в Робеке господин Раксэлл застал дверь в церковь открытой, благодаря чему он смог описать её интерьер, именно это описание я и представил вкратце. Тем не менее, в сам мавзолей ему попасть не удалось. Он смог только сквозь замочную скважину разглядеть то, что там находилось, – а там были: и прекрасные мраморные изваяния, и саркофаги, покрытые медью, вся их поверхность была украшена геральдическим орнаментом. Это вызвало у него непреодолимое желание продолжить свое ислледование и потратить на него больше времени.