Рассказы о Шерлоке Холмсе. Король страха

Мистер Дейвер тут же удалился, рассыпаясь в благодарностях и извинениях, и крепко закрыл за собой дверь. Мистер Ридер пересек комнату и запер дверь на ключ. Потом склонился над чемоданами, открыл один из них, извлек из него длинную скрученную в рулон веревочную лестницу и свесил ее через окно в темноту, примотав заранее один конец к ножке кровати. Высунулся из окна и что-то тихо произнес, после чего уперся в кровать, чтобы уравновесить тяжесть человека, который стал ловко вскарабкиваться по лесенке. Когда человек оказался в комнате, он снова спрятал веревочную лестницу в чемодан, запер его, отошел в угол комнаты и потянул за одну из массивных панелей на стене. Это была дверца глубоко встроенного шкафа, который в свое время показал ему мистер Дейвер.

– Здесь не хуже, чем в любом другом месте, Брилл, – сказал он. – Простите, что придется вас оставить на два часа, но я думаю, вас тут никто не побеспокоит. Лампу на столе я не тушу, света вам хватит.

– Хорошо, сэр, – сказал человек из Скотленд-Ярда и занял пост.

Через пять минут мистер Ридер запер комнату и спустился к тем, кто его ждал.

Они сидели в большом зале, и все трое сосредоточенно молчали, пока его появление не вызвало к жизни некое подобие легкой застольной беседы. Вообще-то там была и четвертая фигура – женщина с болезненным лицом, но, как только он вошел, она выскользнула в коридор. Впрочем, он успел рассмотреть печальное лицо миссис Бартон. Двое мужчин, когда он появился, встали, и после распределения партнеров и обычного в таких случаях обмена нелестными замечаниями относительно собственного мастерства мистер Ридер занял место напротив по-военному подтянутого и сдержанного полковника Хотлинга. По левую руку от него сидела бледная мисс Ольга Кру, по правую – неулыбчивый преподобный мистер Дин.

– На что будем играть? – рыкнул полковник, глядя холодными как сталь голубыми глазами на мистера Ридера и покручивая ус.

– Надеюсь, ставки будут не слишком высокими, – попросил джентльмен. – Я в самом деле очень слабый игрок.

– Предлагаю шесть пенсов за сотню, – произнес священник. – Это все, что может позволить себе бедный служитель церкви.

– Или бедный военный, живущий на пенсию, – проворчал полковник. На том и порешили.

Две партии были сыграны почти в полной тишине. Ридер чувствовал напряжение, царившее за столом, но не делал ничего, чтобы скрасить его. Его партнер вел себя на удивление нервно для человека, который, как он сам мимоходом заметил, провел всю жизнь на армейской службе.

– Жизнь – прекрасная штука! – беззаботно произнес мистер Ридер. Пару раз он заметил, как у девушки начинала легко дрожать рука, которой она держала перед собой карты. Только священнослужитель оставался спокоен и собран и, кстати сказать, играл без ошибок.

После того как его партнер во второй раз ошибся в масти, что принесло их противникам победу в партии и роббере, мистер Ридер отодвинул свое кресло от стола.

– В каком все-таки странном мире мы живем! – глубокомысленно заметил он. – Просто удивительно, насколько он похож на карточную игру.

Те, кто близко знали мистера Ридера, помнили, что наиболее опасен он бывал тогда, когда начинал философствовать. Но трое, сидевших тогда с ним за одним столом, услышали в этих словах лишь праздную болтовню заскучавшего простака, каким он им казался.

– Есть такие люди, – продолжал размышлять вслух мистер Ридер, устремив взор в высокий потолок, – которые не чувствуют себя счастливыми, пока не имеют на руках всех тузов. Я же, напротив, больше всего радуюсь, когда держу в руке всех валетов.

– Вы очень хорошо играете, мистер Ридер.

Это произнесла девушка, голос ее звучал хрипловато, и говорила она несколько неуверенно, как будто через силу.

– Есть пара игр, в которые я действительно хорошо играю, – сказал мистер Ридер. – Но, я думаю, это благодаря тому, что у меня отличная память. Я никогда не забываю валетов.

Никто не произносил ни слова. На этот раз намек был слишком прозрачным.

– Когда-то во времена юности, – продолжил мистер Ридер, не обращаясь ни к кому конкретно, – мне пришлось иметь дело с одним червонным валетом. Со временем он превратился в валета трефового, ну а после один Бог знает, на какие масти он стал размениваться. Проще говоря, свою… гм… деятельность он начал как двоеженец, затем продолжил столь интересную и романтическую карьеру зазывалой в игорных притонах, а потом участвовал в ограблении банка в Денвере. Я уже много лет его не видел, но знаю, что в определенных кругах он известен под именем «полковник». Это господин приятной наружности, с военной выправкой, только на язык не сдержан.

На полковника мистер Ридер не смотрел, поэтому не видел, как побледнело его лицо.

– После того как он отрастил усы, я с ним не встречался, но не сомневаюсь, что узнаю его по необычному цвету глаз и по шраму на затылке, оставшемуся у него на память об одной драке, которую он имел неосторожность затеять. Мне рассказывали, что он стал мастером боя на ножах… Должно быть, ему довелось пожить в Латинской Америке… Трефовый валет и червонный валет… хм.