Рассказы (публикации 2009–2017 годов)

Я пытался убедить приятелей в том, что они обратились не по адресу. «Заметки» журнал не медицинский. Не заключение, конечно, а отзыв мог быть, например, по поводу языка изложения, по поводу композиции, образности и прочих элементов рассказа, очерка или эссе. А я даже не в состоянии определить жанра публикации. Я ведь врач, а не литератор. Будь это статья в медицинском журнале, мог бы высказать своё мнение. Но мнение о враче в не врачебной среде? Ни в коем случае!

Приятелей огорчил, даже обидел мой отказ. Для оправдания мне пришлось рассказать им историю одного заключения. Заключения медицинского.

В Израиле для получения диплома специалиста сразу после репатриации мне предстояло подтвердить, что я действительно врач, а не проходимец, не обладатель купленного диплома об окончании медицинского института. Именно такие слухи в ту пору распространялись в Израиле о врачах, приехавших из Советского Союза. Вероятно, это кому-то понадобилось. Беда только в том, что иногда слухи были не без основания. К счастью, только в редчайших случаях.

Для подтверждения следовало после пяти месяцев изучения иврита в ульпане три месяца проработать в больнице. В первые же дни шестого месяца пребывания в Израиле я начал безуспешно преследовать убегающую от меня чиновницу по трудоустройству, не догадываясь о причине её убегания. В ту пору о половом насилии, кажется, ещё не говорили. Во всяком случае, я ещё не слышал о такой мощной сексуальной активности наших мужчин. Наконец, преследование увенчалось успехом. С колоссальным трудом мне удалось уговорить симпатичную чиновницу побеседовать со мной. Явно смущаясь, она осведомилась, согласен ли я работать в больнице не рядом с центром абсорбции, в котором мы жили, а в другом городе. Разумеется, я немедленно согласился.

— Ну, в таком случае, слава Богу! Поезжайте в Кфар-Саву к профессору Комфорти.

— Комфорти израильтянин? — Удивился я.

Толстый том «Оперативной ортопедии» профессора Комфорти в Киеве был моей настольной книгой. Первая встреча с профессором Комфорти оказалась более чем сердечной.

— Деген, у меня не было представления о том, что вы еврей! Я очень внимательно следил за вашими публикациями. Знаете, мы пересеклись с вами в методике лечения болезни Пертеса.

Три месяца работы в отделении профессора Комфорти оказались для меня компенсацией, наградой за все беды, неудачи и унижения в течение двадцати шести лет врачебной деятельности. Пир в мою честь, устроенный врачами отделения после завершения трёх месяцев работы, в моей памяти остаётся одним из самых ярких праздников. В официальном документе, выданном мне Комфорти, кроме уверения в том, что я могу возглавить ортопедическое отделение в любой больнице Израиля, была фраза:

«Деген не раз выступал против мнения отделения и доказывал свою правоту».

Поздравить меня пришли мои друзья-однокурсники, работавшие врачами в Израиле три и более года. Они не поверили, что в официальном документе может быть такая фраза. «Зная твой характер, — сказали они, — мы ведь предупредили тебя, чтобы ты не открывал рта даже в случае, если заведующий отделением чёрное назовёт белым. Заведующему отделением в Израиле не возражают, если не желают быть вышибленным. А уж написать такую фразу! В Израиле подобного не напишут даже родному брату», — уверяли они. Пришлось показать. Этот документ я храню и сейчас, как память о выдающемся враче и дорогом человеке — профессоре Комфорти.

Но был на банкете ещё один момент, ради описания которого пришлось упомянуть всё, изложенное выше. Комфорти вдруг обратился к врачам и спросил:

— Рассказать ему?

— Можно, — ответили врачи. — Он поймёт.

— Почему ты должен был приехать ко мне в Кфар-Саву из пригорода Иерусалима и три месяца жить вдали от жены, от дома? Почему, не имея ни гроша, следовательно, лишённый возможности пользоваться автобусом, ты должен был пешком ежедневно вышагивать по пять километров в оба конца, так как больница к тому же не представила тебе жилища? А ведь причина хоть и подлая, недостойная настоящего врача, но, к сожалению, простая. Чиновница по трудоустройству обратилась к нашему коллеге, заведующему ортопедическим отделением больницы… (Комфорти назвал больницу и фамилию профессора), и сказала, что новый репатриант должен пройти банальную процедуру для получения диплома специалиста. «Пусть приходит», — ответил профессор. «Запиши фамилию врача — сказала чиновница. — Деген». — «Деген? Из Киева? Он в Израиле? У меня нет места».